— Наша физиология в грубых чертах схожа. Метаморфоз — это такой специфичный этап взросления… Организм впадает в летаргическую спячку — на несколько дней. От пятнадцать дней до полугода, у кого как… А потом…

— Я поняла, — торопливо проговорила Ирина. — У нас… на планете, откуда я родом, есть… существа со сходным циклом развития.

Что за каприз эволюции — дать разум бабочкам-переросткам?! Добро хоть, детишки у них вполне человеческого вида, не гусеницы там какие-нибудь ползучие…

— Свити — надзеола… девочка. У нас девочек мало рождается мало, это тоже особенность физиологии. Поэтому они пользуются большими привилегиями, с самого раннего детства. И сбить женский метаморфоз стрессом, побоями, плохим питанием, — это подлинное преступление. Мы сделали для Свити все, что было в наших силах. Но… Не выживет, — Феолэск стиснул пальцы. — Я не знаю… я… мы постараемся… Но сразу все плохо пошло, очень плохо. Разве что случится чудо… Проклятые ублюдки!

Он замолчал. Ирина тоже не нашлась, что сказать. Все было понятно без слов.

— Саттивик, — сказала она чуть погодя. — Не мое, конечно, дело… Но вы с Кмеле и впрямь друг друга любите?

Феолэск тут же подобрался, замыкаясь в коконе ледяного достоинства:

— Это действительно не ваше дело!

"Как бы не так!" — яростно подумала Ирина, но вслух сказала совсем другое:

— Но если вы ее на самом деле любите, тогда какого же черта здесь мыкаетесь?!

Феолэск ошарашено взглянул на нее. Такого он не ожидал настолько, что теперь просто не мог переварить надлежащим образом. Ирина довольно улыбнулась

— Идите к ней! — яростно сказала она. — Будьте с ней рядом, вы нужны ей сейчас как никто другой. Возьмите ее за руку и не отпускайте, а те, кому это не понравится, пусть сообща утопятся в канализации! Пара вы друг другу или не пара, — это только вам решать, вам, и никому другому!

— Вы что, серьезно? — недоверчиво переспросил Феолэск.

— Господи, да идите уже! — отмахнулась Ирина.

Она присела на одну из подушек, специально выложенных в ряд у окна, и стала смотреть на парк, за которым виднелись величественные здания Детского Центра. Удивительнейшее место — Анэйвала! Никакой ксенофобии, то есть межрасовой неприязни. А ведь тут различия не в цвете кожи и разрезе глаз, а на уровне физиологии, вплоть до несовместимости генетического кода. Правда, Кмеле и Феолэск даже по здешним вольным меркам слишком уж колоритная пара.

— С любимыми не расставайтесь, — негромко напела Ирина себе под нос старую, неизвестно с чего вдруг пришедшую на ум мелодию. — Всей кровью прорастайте в них. И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг…

"Рустам, Рустам… Я уже начала забывать твое лицо, ведь у меня при себе даже фотографии, пусть даже самой плохонькой, нет! И сынок наш… Каково вам там без меня живется? Кто бы мог подумать! Ведь я же тогда в магазин вышла! В обычный магазин, через два дома от нашего, там даже дорогу переходить было не надо. Туда, обратно — обычный рутинный поход за хлебом и прочими продуктами, полчаса на все покупки… И чем эти полчаса обернулись! Я даже — спасибо Артудекту! — и не помню ничего!"

Ирина закрыла лицо ладонями и расплакалась.

"Как же мне надоел этот звездный сон!"

Она сердито вытерла щеки. "Не увидел бы кто, как я раскисла…" Ирина ненавидела плакать на людях. Она вообще ненавидела слезы, но иногда, вот как сейчас, не могла удержаться. И каждый раз ей было неловко и стыдно, и хотелось провалиться сквозь землю, только не краснеть отчаянно перед сочувственными взглядами. Или, того хуже, выслушивать всякие умные слова успокоительного окраса…

Ирина встала и… едва не потеряла сознание от дикого испуга. Перед нею стоял Фарго, собственной персоной, он был один, а когда пришел и каким это образом сумел подобраться практически бесшумно, оставалось загадкой.

— Господи, да чтоб вам пусто было! — не удержалась Ирина, хватаясь за сердце. — Так вот и до инфаркта довести можно!

— Простите, — сказал слепой тоном, далеким от раскаяния. — Я не хотел вас пугать.

— И все же напугали! Что вы ко мне пристали? Оставьте меня в покое!

— А я не к вам пришел. Кмеле, несносная девчонка, закрылась в своей палате… и крикнула через переговорник, что видеть меня не желает.

— Молодец! — рассмеялась Ирина.

— Вот я и решил спросить у вас, что тут происходит?!

— А ничего не происходит, господин Дорхайон, — мстительно заявила Ирина.

— Наверное, я все же отыщу кого-нибудь из ак-лиданов и потребую разблокировать эту проклятую дверь, — мрачно проговорил Фарго. — Что она себе позволяет…

— Не делайте этого, — посоветовала Ирина.

— Это почему же еще? — скривился Фарго.

Ирина представила себе весь этот ужас: бригаду медиков, взломанные двери, юных влюбленных под бесцеремонными взглядами всеобщего неодобрения…

Одним словом, жуть кромешная!