Уимзи, не говоря ни слова, протянул знатоку лупу.

— Как ваша светлость, безусловно, заметили, — продолжил Бантер, — этот образчик по всем параметрам соответствует приведенным мною описаниям. Неоднократно видев бороду мистера Гоуэна, я, не колеблясь, выскажу свое личное мнение — на данный момент этот господин полностью или частично лишен своего роскошного украшения лица. Пусть эксперты меня поправят, если я не прав.

— Боюсь, Бантер, что они тебя не поправят, — печально вынес свой вердикт Уимзи. — Теперь мы знаем, кто был тот таинственный незнакомец и в чем состоял его недуг. Придется, инспектор, исправить вашу великолепную схему. Отныне главное место в ней должен занять Гоуэн.

— Я должен немедленно распространить новое описание подозреваемого, — сказал потрясенный Макферсон.

— Пожалуй, — согласился Уимзи. — Но имеете ли вы хоть малейшее представление о том, как выглядит Гоуэн без своей знаменитой бороды? Не хочу вас расстраивать, инспектор… Я понимаю, вы и так пережили шок… Но когда лицо человека покрыто густой черной растительностью, которая скрывает не только скулы, но и половину груди… Ох уж мне эти разоблачения… — Питер тяжело вздохнул. — Понимаете ли вы, мой дорогой, что никогда не видели на лице Гоуэна ничего, кроме его глаз и непомерно большого носа?

— За этот нос мы его и поймаем, — ответил инспектор без тени улыбки и поторопился уйти.

— Бантер, — сказал Уимзи, — этот случай напоминает сюжет одного романа Уилки Коллинза [37] , в котором все происходит слишком поздно, чтобы предотвратить преждевременный хэппи-энд.

— Да, милорд.

— Но плохо то, что это совершенно разрушает нашу теорию и, по-видимому, исключает из нее Фаррена.

— Видимо так, милорд.

— И если только твоя подружка Бетти не врет, Гоуэна мы тоже должны исключить из списка подозреваемых.

— Безусловно, милорд.

— Раз этот человек прятался дома весь вечер понедельника и утро вторника, страдая после непонятно чего, он не мог писать картину за пределами Ньютон-Стюарта.

— Это понятно, милорд.

— Но правду ли говорила Бетти?

— Она показалась мне честной девушкой, ваша светлость. Но вы, может быть, помните, что она стала свидетельницей того, как Хэлкок входил в покои Синей Бороды, если позволительно употребить такое фантастическое сравнение, лишь после обеда во вторник и что самого страдальца увидела ранним утром в среду.

— Верно, — задумчиво проговорил Уимзи. — У нас нет никаких доказательств, что Гоуэн вообще был дома во вторник. Нам придется допросить Хэлкока. По моему разумению, Бантер, этот Хэлкок — человек недюжинной находчивости и смекалки.

— Именно так, милорд. Более того, ваша светлость, Хэлкок тоже исчез.

Вскоре обнаружилась пропавшая машина Гоуэна. Известие пришло из маленькой гостиницы в Бридж-оф-Ди — деревеньки расположенной в нескольких милях от Касл-Дуглас со стороны Керкубри. Нагрянувшая в гостиницу полиция застала идиллическую картину: Хэлкок и Хаммонд мирно обедали. Закончив сие занятие, они поведали представителям власти следующую незамысловатую историю. Мистер Гоуэн прислал из Лондона письмо, в котором предложил слугам в свое отсутствие взять выходной. Он даже разрешил им воспользоваться своим личным автомобилем. Хэлкок и Хаммонд решили отправиться порыбачить, и вот они здесь. Они поздно выехали из дома: Хаммонд должен был устранить какие-то неполадки в двигателе машины. Закутанным человеком, который сел в машину, был сам Хэлкок. Конечно, инспектор может посмотреть письмо мистера Гоуэна. Вот оно, написано в клубе «Муштабель», членом которого мистер Гоуэн имеет честь состоять. Да, оно написано на бумаге с гербовой печатью клуба и отправлено из Лондона в среду. Что касается истории, рассказанной Бантером, Хэлкок все отрицал. Служанка Бетти — глупая и истеричная молодая особа, которая обожает фантазировать. Да, это правда, что миссис Хэлкок запретила ей подниматься в пустующую часть дома. Дело в том, что Бетти слишком уж большая охотница тратить время попусту. В чулане наверху хранится множество старых журналов, и девушка то и дело пробиралась туда, чтобы их почитать, когда на самом Деле должна была выполнять свою работу по дому. Миссис Хэлкок уже случалось делать ей замечания. Что касается вторника — да, Хэлкок действительно поднимался наверх с горячей водой. Один из охотничьих псов хозяина поранился, попав в кроличий капкан. Хэлкок положил животному поджилку в пустующей комнате и промыл раны дезинфицирующим раствором. Миссис Хэлкок покажет эту собаку полиции, если они захотят на нее взглянуть. Что до мнимого явления призрака в среду утром, вполне очевидно, что у Элизабет случился ночной кошмар, вызванный нелепыми фантазиями о трупах. В доме нет никакого больного человека и никогда не было. Мистер Гоуэн уехал из Керкубри, как и было сказано, в понедельник вечером, он отправился на машине, намереваясь попасть на поезд 8.45. Человеком, садившимся в автомобиль, которого Бантер видел в четверг ночью, был сам Хэлкок. Подтвердить все сказанное могут Хаммонд и миссис Хэлкок

Они действительно подтвердили слова дворецкого. Полиции была предъявлена раненая собака, на самом деле страдающая от скверной раны на ноге, а строго допрошенная Бетти признала, что ее действительно часто отчитывали, застигая за чтением журналов в чулане на чердаке.

С другой стороны, имелись показания владельца станции проката автомобилей в Касл-Дуглас. Он утверждал, что некий господин, назвавшийся Роджерсом, позвонил накануне вечером и заказал быстроходный автомобиль, чтобы успеть на поезд в 00.02, отправляющийся из Дамфриса. Для джентльмена, подошедшего около двадцати минут двенадцатого, был подготовлен «тальбот-14» — новая скоростная машина. Заказчик оказался высоким человеком с темными глазами и лицом, которое владелец описал как кроличье. Хозяин сам отвез мистера Роджерса в Дамфрис и высадил на станции без четырех минут двенадцать.

Показания кассира в Дамфрисе совпали с тем, что рассказал владелец станции проката. Он вспомнил, что продал билет первого класса до Юстонского вокзала джентльмену, который появился за несколько минут до полуночи. Кассир не совсем отчетливо помнит этого джентльмена (выглядел тот вполне обыкновенно), но согласен, что у него и правда были довольно большой нос и торчащие вперед зубы.

Проводник поезда оказался крайне нелюбезным и неразговорчивым человеком. Джентльмены, путешествующие ночными поездами, всегда сонные и закутанные. Да, в Дамфрисе в поезд вошли несколько мужчин с билетами первого класса. Разумеется, проводник не видел никого, хоть сколько-нибудь напоминающего Гоуэна, изображенного на фотографии. Проходил ли вообще кто-нибудь, кто был бы похож на Гоуэна, окажись он без бороды? А имеет ли инспектор представление о том, на что похож еж без иголок? Нет? Ну, вот и он не может этого представить, да и кто бы смог? Его дело собирать билеты, а не разгадывать загадки. Билетный кассир в Дамфрисе хоть и менее энергично, высказался в том же духе.

Затем инспектор Макферсон, которого это утомительное следование занесло аж в Лондон, переключил внимание на клуб, из которого, как предполагалось, Гоуэн написал то самое письмо. Здесь дела обстояли более обнадеживающе. Мистер Гоэуэн в клубе не появлялся. Это совершенно точно. На его имя пришло одно или два письма, которые забрал джентльмен, предъявивший личную клубную карту мистера Гоуэна. Этот джентльмен расписался за них в получении. Может ли инспектор посмотреть подпись? Пожалуйста. Подписано было «Дж. Браун». Макферсон подумал о том, сколько «Дж. Браунов» может затеряться в Лондоне среди четырех миллионов жителей, и направил свои усталые стопы в Скотланд-Ярд.