Весь остров был как на ладони. Оля повернулась и увидела яхту в небольшой бухте на севере. Девушка пригнулась – ей показалось, что на корме яхты кто-то стоит. Так и есть, она разглядела крошечную фигуру, в руках у которой что-то посверкивало.

– Бинокль! – пояснил Луиджи. – Нам не следует задерживаться, переход на плато с другой стороны!

Оля заметила, как фигурка замахала руками: их заметили. Миновав вершину горы, молодые люди спустились метров на тридцать ниже по другому склону и увидели широкое плато, раскинувшееся перед ними.

Лорка, отдуваясь, заявила:

– Ну вот, сокровища, можно считать, наши!

– А как же быть с доном Рафаэлем и его людьми? – спросила Ольга.

Сестрица беспечно махнула рукой:

– Они так быстро сюда не попадут! Мы десять раз успеем найти золото до того, как эти недотепы...

Прогремел взрыв, вслед за ним еще один. Вершину горы затянуло дымом, в лицо Оле полетели комья земли и острые камешки.

– Они обстреливают остров из базуки или чего-то подобного! – сказал со знанием дела Шурик.

– Но мы ведь им нужны живые! – простонала Оля.

– Не мы им нужны, а карта! – возразил Луиджи. – А теперь они знают, что клад спрятан где-то в горах. Они хотят ликвидировать нас, потом отыскать трупы и, соответственно, карту.

Его слова заглушили новые взрывы. Оля и Лорка бросились бежать по плато. Обернувшись, Ольга увидела Луиджи, лежащего на камнях. Девушка подбежала к нему. Молодой человек был бледен, а из правой ноги струилась кровь. Оля с замиранием сердца увидела большую рану, покрытую к тому же грязью.

– Задело острым камнем... – произнес, морщась от боли, Луиджи. – Но я смогу идти, честное слово...

Он попытался подняться, но у него ничего не вышло. Лорка всполошилась:

– Ему требуется врач, а у нас нет даже бинтов и спирта!

«Заражение крови, сепсис, гангрена...» – мелькнуло у нее в голове. Оля же была медицинским ребенком!

– Нужно как можно быстрее промыть рану и доставить Луиджи в больницу, – сказала Оля. – Для него важен каждый час!

– Но как? – завопила Лорка, которая бережно поддерживала голову Луиджи. – На чем прикажешь отвезти его в больницу? На вертолете, которого нет, или на лодке, которая потонула?

Ольга велела сестре снять свитер и майку.

– Ты что, обалдела, я тут что, стриптиз должна исполнять? – закричала Лорка.

– Свитер можешь оставить, мне нужна твоя майка, – пояснила Оля. Лариса все же выполнила распоряжение сестры. И та разорвала майку на несколько полос, которые использовала как жгут, чтобы перетянуть ногу Луиджи чуть выше колена.

Обстрел горы прекратился. Саша бросился в глубь плато в поисках источника воды. Луиджи слабел с каждой минутой. Он все еще улыбался, шутил и пытался развеселить девушек, но Оля заметила, что на лбу у него выступил обильный пот. Александр вернулся взволнованный и доложил:

– Там, в каких-то двухстах метрах на склоне, я обнаружил заброшенную избушку. В ней имеются кровать и очаг, а неподалеку – ручей.

Подхватив Луиджи, Оля, Лорка и Саша доставили раненого в небольшую хижину с прохудившейся крышей. Кровать – вернее, грубо сколоченный деревянный лежак – была покрыта истлевшим бельем. Оля сорвала его, Саша бережно положил Луиджи.

Лорка сбегала со старым чайником, который обнаружился в углу, к ручью, принесла воды. Собрали хворосту и развели огонь в очаге, поставив чайник кипятиться. В покосившемся кухонном ящичке Оля нашла миску, кусок мыла, вздувшуюся жестянку с надписью «Beef», срок годности которой истек в октябре 1934 года, и вилку с одним зубцом.

Лорка облазила хижину и отыскала рваный сапог, в который была запихнута трухлявая американская газета «The Herald Tribune», датированная 6 мая 1933 года, коробку c патронами, огарок свечи и запечатанную бутылку кентуккского девяностосемипроцентного виски урожая 1931 года.

– Наверняка в этой хижине много десятилетий назад обитали охотники за сокровищами, – прокомментировал находки Саша. – Лора, неси воду!

Лорка, облизываясь, рассматривала консервную банку. Оля, догадываясь, о чем думает сестра, заявила:

– Забудь! Ты же видишь, что срок годности истек больше семидесяти лет назад. Там сплошной ботулизм! Если попробуешь, умрешь в страшных муках!

Пламенная речь сестры Лорку не очень убедила, но она со вздохом отложила банку американской говядины. Затем ополоснула миску, подала ее сестре. Ольга, смочив остатки майки в теплой воде, осторожно смыла грязь с раны Луиджи. Молодой человек, сцепив зубы, постанывал.

– Что, больно? – спросила глуповатым тоном Лорка.

– А ты как думаешь? – рявкнула на нее Оля. – А теперь живо тащи бутылку с виски!