— Мистер Колючка, — проводил его мечтательным взглядом Эмилл.

— Кажется, он гладко выбрит. — Сердце продолжало громко стучаться еще с полминуты. Почему всякий раз, когда я встречаю этого типа с модной классической удлиненной стрижкой, мне всегда не по себе.

— Он просто всегда такой неприступный и далекий. Как гордый цветочек на вершине высокой горы, — пустился в странные литературные сравнения стилист и совсем не к месту добавил. — И пиджак удлиненный ему идет. Ох, моя мечта. Кстати, а ты видела, какой помощник фотографа-дубины был душка? Блондинчик, стройный, синеглазый… — Пока мы шли, Эмилл самозабвенно описывал этого парня, потом вновь перекинулся на Кристалла, а затем и на всех блондинов, горя, что они — самые прелестные и чувственный мужчины. Я почти не слушала его. Хотя мое лицо было спокойно, и на лице в нужные моменты появлялась улыбка, встреча с Кристаллом здорово пощекотала мне нервы. Я даже позволила себе один раз повернуться, но, встретившись взглядом с его темно-синими глазами, только ускорила шаг, улыбаясь главному редактору "Удовольствия". И почему Кристалл не ушел, а стоял там, в конце коридора, глядя нам в след?

— О, — заметил молодого человека и редактор — человек с "силиконовым лицом", как говорил шутник Эмилл. Этот мужчина сделал себе кучу пластических операций и выглядел очень неестественно, как андроид. Это лот-эль Кристалл, тот самый у которого…

— Я знаю, — кивнула я.

— Прибыл для интервью, — пояснил мужчина. — Вместе со своей невестой. Точнее, невесты еще нет, но должна подъехать. Говорят, это ли японская, то ли тайваньская модель и дочь миллиардера. — Глава журнала поулыбался. — Говорят, у этих двоих скоро будет свадьба. Впрочем, это только слухи — сейчас ведь сезон свадеб, постоянно ходят сплетни, что кто-то женится, да, Линда?

— Да, — кивнула я. Женится? Вот это новость. Или все же это слух? Черт возьми, больно слышать об этом даже сейчас. Сейчас, кода куча лет прошло!

А все потому, что это был единственный человек, которого я действительно любила. Любила очень давно — в другой жизни, можно сказать. То есть до того, как я стала сниматься. Шутки ради я даже придумала собственное летоисчисление: до н.а. ж и после н.а.ж. — до новой актерской жизни и после.

Этого миловидного молодого человека с правильными чертами лица и чувственными губами звали Кристалл. Нет, не просто Кристалл или Крис, а Кристалл Марэт Стэйган. Тот парень был единственным сыном графа Марка Стрэйгана, человека, в котором текла голубая кровь. Кроме кучи старинных титулов, регалией и собственного замка, семья Стэйган имела и имеет до сих пор — можно даже сказать, приумножает, большие капиталы. Они миллионеры, и Кристалл готовится стать приемником своего знаменитого отца. Сам же лот-эль Марк занимается не только бизнесом, но и политикой, и уже заседает в Парламенте, занимая в одной из партий не последнее место. Кристалл, наверное, тоже станет политиком — он всегда мечтал об этом. Может быть даже когда-нибудь он возглавит правительство и будет рэн-премьером. Этот парень очень целеустремленный.

А познакомились мы, как ни странно, в университетской библиотеке — его отец, озабоченный созданием демократического ореола вокруг собственной персоны, отдал сына учиться не в престижную Академию Йескоур, а в тот же самый Университет, где училась и я. Естественно, Крис был популярен, и многие девушки мечтали сблизиться с ним, но мало у кого получалась с ним общаться. Я, тогда еще жалкая первокурсница, увидев его один раз в библиотеке, где он занимался, влюбилась и, терроризирую Риз своими странными идеями, делала все возможное и невозможное, чтобы Кристалл меня заметил.

Может быть, у меня действительно есть особенное обаяние, как часто мне говорят мужчины — не буду спорить, но через месяц Кристалл к моему удивлению, вдруг пригласил меня на свидание. Ни одна девушка в университете не смогла добиться этого, и я чуть не лопнула от гордости, а мои подружки — от зависти. Так, шаг за шагом, мы начали встречаться — почти два года мы провели вместе, и меня совсем не тревожил тот факт, что наши отношения были тайными, и почти никто не знал о них. Кристалл мотивировал это тем, что его отец очень строг к нему, и не разрешает встречаться с девушками. Мне было все равно, честно сказать, что думал его отец, главное, я была довольна и счастлива. Естественно, счастье прекратилось, и тогда я поняла на всю жизнь, что счастье не может быть вечным. После того, как Кристалл закончил университет, лот-эль Марк отправил сына в Швейцарию, потом в Тихоокеанский регион — представителем своего концерна, и наши отношения постепенно скатились на "нет". К этому времени я сняла розовые очки и поняла, что мы с этим человеком парой быть не можем — к слишком разным социальным группам мы принадлежим. Чуть позже, во время нашего единственного за полгода свидания, этот парень с самыми удивительным на свете — темно-синими — глазами сказал мне, печально отводя взгляд, что отец нашел ему невесту, и он, Кристалл, не может пойти против воли родителя — ему предстоит стать преемником. В общем, мы расстались. Кристалл остался в своем светском круге, а я… а я стала актрисой — чуть позже, я, может быть, расскажу, как.

В машине, чтобы снять стресс, я тут же уселась за очередную копьютерую игрушку — не знаю почему, но другая реальность мне всегда помогала избавиться от легкого стресса.

— Правильно, поиграй, — погладил меня по волосам Эмилл, зная, что моя страсть к играм выводит из себя Сэпа. — Хочешь, я тебе обалденную онлайн-игрушку покажу?

— Почему ты всегда поддерживаешь Линду во всех ее глупостях? — Взорвался второй мужчина тут же.

— Во-первых, не во всех, а, во-вторых, это солидарность, — закинул ногу на ногу Эмилл.

— Какая еще солидарность? — Волком взглянул на него менеджер.

— Наша, девичья, — хихикнул стилист. Теперь на него плохо посмотрели сразу три пары глаз — Сэпа, водителя и охранника. К сожалению (или к счастью) мужчины часто недолюбливают таких, как Сэп. А что же до меня — я считаю этого болтуна в жилетиках своим другом\подружкой. С ним можно не только отлично провести время в магазинах, но и повторить по душам, удобно устроившись за столиком с молочными коктейлями, шоколадом и мороженым, и об отношениях, и о моде, и даже бой подушками можно устроить.

— Молчал бы, — сурово изрек менеджер, складывая квадратные ладони на животе и сцепляя пальцы, желтоватые от сигарет, в замочек. — Ты все же мужчина.

— Тебе легко это говорить, — надул губы стилист. Я хмыкнула.

— В смысле? Естественно, мне легко это говорить! Я же мужик!

— Мужлан, вернее, — поправил его Эмилл.

— Ах ты сопля! Ну-ка повтори!

Дальше их спор я не слышала — от игры очнулась только тогда, когда поняла, что машина не двигается, а пейзаж за окном не меняется.