Стояли прекрасные лунные ночи, и в один из первых вечеров мы с ней решили пойти побродить по берегу моря. Только что мы стали спускаться к воде, как вдруг кто-то закричал: "стой!" Мы, конечно, остановились. Подошел человек в форме пограничника.

— Вы что тут делаете, товарищи?

— Хотим полюбоваться морем при луне.

— А вы кто такие?

— Отдыхающие из дома Рабпроса.

— Разве вас не предупреждали, что на берег моря нельзя выходить после темноты?

— Нет, не предупреждали. А почему нельзя?

— Не притворяйтесь наивными. Не понимаете, что ли, что море пограничная зона? Пойдемте, я отведу вас обратно в дом отдыха.

Он пошел с нами к коменданту и сделал ему выговор, но главным образом он хотел установить, действительно ли мы из дома отдыха?

Вскоре мы с Е. В. сделали еще одну ошибку. Мы решили каждый день принимать солнечные ванны вместо "мертвого часа", т.е. послеобеденного отдыха. Придя на берег, мы пошли в другую сторону от обыкновенного пляжа, желая найти такое место, где бы нас никто не видел. Нашли защищенную со всех сторон бухточку, разделись и легли. Немного погодя подошли двое мужчин и сели в стороне, потом пришла целая группа мужчин. Мы поспешили одеться и, негодуя на "нахалов", ушли. Потом мы узнали, что мы попали на мужской пляж, где мужчины принимают солнечные ванны, и что самое интересное, об этом написано на доске при приближении к пляжу, чего мы не заметили.

Е. В. рассказывала мне, какая противная я была ученица, как раздражало учителей то, что я не поднимала в классе руки, когда знала ответ на вопрос учителя и, что самое неприятное, моему примеру стали следовать другие.

— Помню случай, — сказала Е. В., — когда к нам в школу приехал инспектор. Он пришел в класс во время урока и мне, конечно, хотелось показать мою работу с лучшей стороны. Я как раз объясняла трудное место, и когда объяснила, спросила: кто может повторить? Ни одна рука не поднялась, я уже знала, что ожидать, вызвала к доске тебя и ты объяснила урок правильно. Я так разозлилась, что, как видишь, до сих пор помню. Ведь у инспектора могло создаться впечатление, что ученики меня не понимают.

— Мне кажется наоборот, это было хорошо для вас: инспектор мог подумать, что все ученики знают, только не поднимают руки.

— Ничего подобного, это нарушение дисциплины. Учитель должен знать, насколько хорошо его поняли. По каким соображениям ты скрывала свои знания?

— Соображения у меня были веские: я решила, что если я не буду показывать, когда я знаю, то тем самым я не буду Указывать, когда я не знаю. Я была тогда страшно тщеславна.

— Но ведь учителям были известны твои повадки, тебя все равно спрашивали и тогда выходило наружу, если ты не знала.

— Не всегда же спрашивали меня, чаще спрашивали других, а потом, я все-таки часто знала ответы.

У Е. В. есть сестра — зубной врач, практиковавшая в нашем городе. Пару лет назад ГПУ арестовало многих людей, которые подозревались в том, что у них было золото. В первую очередь были арестованы зубные врачи, так как они хранили золото для работы. В Кропоткине в то время ходили слухи, что сестра Е. В. во время допроса побила агента ГПУ, но, конечно, никто толком ничего не знал. Я спросила об этом Е. В. Она рассмеялась:

— Сестра рассказала об этом случае только своим родным и хотя мы никому об этом не рассказывали, боясь, что ей могут быть неприятности, весь город как-то об этом узнал! Она действительно пыталась побить гепеушника.

— Как это?

— Ее арестовали вместе с другими, держали несколько дней в ГПУ, и по ночам допрашивали, требовали сказать, где она спрятала золото? Золота у нее в то время было мало и она о нем сказала на первом же допросе, но ей не верили. Через несколько дней их, человек двадцать, привели в очень маленькую комнату в здании ГПУ, заперли и напустили в комнату горячего пару. Сделалось так жарко и душно, что прямо нечем было дышать. Держали их так довольно долго, им показалось, целую вечность, а потом стали водить на допрос. Когда мою сестру привели на допрос после такой бани, она, не помня себя, бросилась на следователя с кулаками. Он, очевидно, никак этого не ожидал. Все приходили обессиленными, а моя сестра спортсменка, ее нелегко обессилить. Следователь, пришедши в себя от изумления, быстро справился с ней, но тотчас же отпустил ее домой. С тех пор ее больше не трогали.

— Можно было бы ожидать, что ее накажут, а ее отпустили.

— Скорее всего, следователь увидел, что она сделалась невменяема, и поверил, что у нее нет спрятанного золота. Ее предупредили об этом не рассказывать, но, как видишь, люди все равно узнали: я думаю, сам следователь рассказал о таком необыкновенном случае — женщина бросилась на него с кулаками.

— Она у вас прямо герой!

— Все мы, казаки, герои от рождения, моя сестра не больше других, — сказала Е. В. с гордостью.

Е. В., как и многие казаки, гордилась своим происхождением, и гордиться было чем. В "казаки", т.е. на незаселенные окраины России, убегали в старинные времена люди предприимчивые, с твердой волей, которые не могли мириться с существующими порядками, считая их несправедливыми, с крепостным правом. Крепостные, оскорбленные помещиком, убегали на вольный Дон, предварительно жестоко отомстив барину. Также в течение веком приходили на окраины и вливались в казачью "вольницу" люди, не поладившие с законом, или просто искатели приключений. Казачье сословие всегда было беспокойным и неусидчивым. Как греческие Аргонавты, они устремлялись вдаль на поиски неведомых земель и чудес, тем самым расширяя Русское государство. Донскими казаками под водительством Ермака была открыта и присоединена к России Сибирь во времена Иоанна Грозного. Казаками были отвоеваны предгорья Северного Кавказа. Но не к чести казаков нужно сказать, что из среды их также выходили атаманы разбойников, такие, как Стенька Разин.