Шрифт:
— Бобби, что ты здесь делаешь? — спросила Корки.
Темные губы зашевелились, но слов слышно не было.
— Бобби, почему ты выглядишь такой грустной?
И снова темные губы Бобби задвигались. Они блестели в холодном, холодном лунном свете. Волосы перекатывались над головой плавными волнами. Девушка села на постели и протянула руки к сестре, но та отплыла в сторону.
— Я… я не могу до тебя дотронуться! — воскликнула Корки срывающимся от волнения голосом.
Она вскочила и потянулась вверх, насколько хватало ее роста, но Бобби по-прежнему парила в нескольких сантиметрах над ней. Теперь синий свет окутывал обеих. Налетел порыв ветра, холодный и молчаливый.
— Бобби, что тебе нужно? Скажи мне, пожалуйста!
Сестра вновь зашевелила губами, пристально глядя на нее. Казалось, что она силится что-то сказать, но Корки не могла расслышать ее слов, не могла прочесть по губам, не могла ничего понять.
— Зачем ты пришла ко мне? — спросила она. — Что ты пытаешься мне сообщить?
Бобби слегка снизилась. Синее сияние продолжало окутывать ее, теперь уже освещая всю комнату.
— Ты выглядишь такой печальной, Бобби, такой печальной, — произнесла Корки, чувствуя, что ее начинают душить слезы. — Скажи мне, пожалуйста, скажи мне, почему ты здесь?
Не меняя выражения лица, без всякого предупреждения Бобби схватила себя за волосы, сильно потянула и сняла вместе с ними верхнюю часть головы.
— Ой! Нет! — вскрикнула Корки от удивления.
Бобби, храня молчание, держала верхнюю часть головы и на что-то указывала другой рукой.
— Что ты делаешь? — воскликнула Корки, застыв на месте. Она была слишком напугана, чтобы смотреть, но вместе с тем слишком заинтригована, чтобы отвернуться.
Бобби опустилась и подплыла поближе. Еще ближе. Девушка смотрела в открытый череп сестры.
— Что это, Бобби? Что ты хочешь мне показать?
Корки заглянула внутрь ее головы и вскрикнула. В темной глубине черепа появилось что-то пульсирующее и трепещущее. Но глаза девушки уже привыкли к бледному свету, и она быстро поняла, что там движется. Тысячи копошащихся, извивающихся тараканов. Они плескались в голове у Бобби, будто кофе в чашке. Их тонкие ножки скреблись одна о другую, а тела сталкивались и скользили в беззвучном танце.
— О-ох!
Корки вздрогнула и проснулась. Попыталась выровнять дыхание.
— Бобби!
Сестра исчезла. Синий свет померк, сменившись обычным, лунным. Девушка почувствовала, что ночная рубашка промокла от пота. Все тело тряслось, ее бросало то в жар, то в холод.
— Что происходит? — спросила она вслух. Крепко зажмурилась, пытаясь привести в порядок мысли. — Бобби не снилась мне уже много недель.
Корки подождала, пока дрожь уймется, потом спустила ноги на пол, собираясь попить воды. И наступила на что-то теплое, что-то хрустящее и движущееся. — Ой!
Девушка подпрыгнула. Под ногой что-то шуршало, щекоча ее пальцы. Корки опустила глаза.
— Нет! О, нет!
Тараканы. Тысячи молчаливых тараканов шевелились на полу, перелезая друг через друга, взбирались на ее ступни, карабкались по ногам. В лунном свете их тела казались синими и блестящими. Они бесшумно плыли по полу. Волнующийся, качающийся, дрожащий ковер из тараканов.
Глава 4
Ожог
— Помогите!
Бешено махая ногами, пытаясь стряхнуть с них тараканов, Корки кинулась к двери.
— Мама! Папа! Пожалуйста!
При каждом шаге она чувствовала, как насекомые хрустят и трещат под ее босыми ступнями. К горлу подступила тошнота.
— Помогите!
Девушка наклонилась, чтобы счистить с себя копошащихся тараканов, потом выскочила в прохладную темноту узкого коридора.
— Мама! Папа!
— Эй, что случилось? — Мистер Коркоран выглянул из спальни в одних штанах от пижамы, протирая глаза. Он был похож на медведя, которого подняли из берлоги.
— Папа…
— Корки, что у тебя стряслось? — Отец вышел в коридор, зажав уши руками.
— Тараканы! — с трудом выкрикнула девушка, все еще ощущая слабость и чувствуя, как по коже скребутся тоненькие ножки.
— Что?
— Тараканы!
— Неужели ты разбудила меня из-за того, что увидела в своей комнате таракана? — спросил отец. — Это же старый дом, а в старых домах бывают…
— Что тут за шум? — оборвала его неожиданно выросшая за спиною жена. Она машинально зачесывала назад свои светлые волосы. — Корки, что…