— Тебе ничего не грозит в этот раз, — снова сказал он мне, заметив мое движение. — Я просто хочу с тобой поговорить.

— Зачем? Я не для того здесь.

— А для чего? — рассмеялся Изегрим. — Ты как раз для того и здесь, потому что я хотел с тобой поговорить.

— Не совсем поняла, ты хочешь сказать, что я приехала потому, что ты как-то меня в этом убедил?

— Я, знаешь ли, тоже обладаю некоторым даром, который отличает меня от других подобных волков — я был когда-то почти как ты, и мог контролировать сознания людей. Не ожидала? Подобные нам с тобой люди, вполне могут оставлять долю своего дара трансформируясь в другую ипостась. Только вот став оборотнем, я растерял свои способности. Почти. Раз ты приехала, я еще на что-то способен.

Меня начала бить нервная дрожь. Раз он был способен на такое, у меня оказался сильный противник. И если это он блокирует все мои потуги попасть в его сознание, то я в следующий раз буду обречена, если окажусь возле волков без охраны.

Сколько сквозило в нем злобы и чего-то непонятного, с чем раньше мне не доводилось встречаться, но это было однозначно не светлое и доброе чувство. Что-то такое скользило на его лице, когда он смотрел на меня, что я смущенно тупилась. Не голод, не страх, не радость, а ЖЕЛАНИЕ… это было точно оно. Так смотрят на людей, которых не любят, а отчаянно жаждут. От отвращения в моем рту появился вкус желчи.

— О чем ты хотел поговорить?

— Думаешь, это стоит делать здесь?

— Думаешь, после твоих слов и грязного взгляда я тебе доверяю?

— О прости, за взгляд, не думал что так заметно, — он явно потешался надо мной.

— Очень заметно.

— Боюсь, так будут вскоре смотреть на тебя многие, если конечно мне удастся получить добро на мой план.

— Ты вообще нормальный?! Стоишь тут и рассказываешь мне о своих диких планах на меня так, словно я собираюсь принимать в них участие.

Меня уже трясло от злости и от его высокомерной наглости. Но даже не смотря на отвращение, я чувствовала его притягательную энергетику, которую он сам мне и внушал.

— Не важно что ты пока что думаешь. Может, все же поговорим?

— Где?

— Пошли.

Он указал мне рукой на бар, из которого я только что выскочила, и мне это показалось не столь страшным местом. Но стоило нам войти, я вдруг поняла, что в баре мы одни. Вообще никого не было. Ни людей, ни бармена.

— Это твой бар, — тут же поняла я.

— Я владею его частью, — улыбнулся Изегрим. Тяжелый подбородок выдвинулся вперед, видимо это было наивысшим признаком радости.

Он подошел ко мне, жестом предлагая помочь снять крутку, но прежде чем я что-либо ответила ему, руки Изегрима обняли меня, и я оказалась во власти противоречивых чувств, которые впрочем, не помешали мне отбросить его руки.

Умом я понимала, что должна порвать всякую связь с этим странным человеком и бежать, не оглядываясь, но инстинкт приказывал мне остаться. Но откинуть голову к его плечу и позволить его рукам вернуться на прежнее место я не могла. Он заходил на чужую территорию. Все, что называлось Рейн, и было ее телом, принадлежало Калебу. И даже я сама не могла распоряжаться собой так, как хочу. Я вечно принадлежу ему, и буду любить лишь его. А те чувства, что вызывал во мне этот мужчина, были навеяны мне им самим, как я догадывалась. Только он не подозревал о моих способностях сопротивляться его напору. Или, по крайней мере, знал не все о них. Как удобно когда тебя недооценивают.

— Вот так значит? — хмыкнул он.

— Ты наглеешь, и это вовсе не похоже на разговор. Что же ты задумал, Изегрим?

Он лишь на миг открыл сове истинное разочарование, очевидно ожидая от меня большей сговорчивости.

— Пытаюсь тебя соблазнить, — честно отозвался он.

Я не знала, то ли мне начать плакать, то ли смеяться, но его наглость меня почти восхищала.

— Да о чем ты вообще говоришь? Есть только один, кого я люблю, и буду любить вечно.

— Ну о вечности пока говорить рано — ты все еще человек. И да, я в курсе, что тебя облюбовал один из вампиров, но мне все равно. Я точно знаю, что хочу видеть тебя в своей стае.

— Так ли в своей? Насколько я понимаю, что твоя пара — главная. А как она отнесется к твоим заигрыванием?

— Ты слишком много знаешь, — его глаза налились злостью. Видимо он не подозревал о подобной осведомленности, на которую сам же меня и натолкнул.

— О да, больше чем ты думаешь, — я позволила себе улыбнуться столь же холоднокровно.

— И все же подумай, так ли много? Волчица не проблема, если тебя это беспокоит — у нее есть свои любовники, у меня свои любовницы. Это все можно решить.

Теперь я не сдержалась от смеха. Он рассуждал об этом так спокойно, как будто дело было уже решено.

— Ты болен, тебе это говорили?!!

— А чем я позволь спросить хуже твоего вампира — я, например, людей не убиваю. — он развел руками столь трогательно стараясь сымитировать раскаяние и непонимание, что это невольно зажгло во мне огонек ненависти.