Шрифт:
Дело в том, что английский МИД поставил во главу угла важные соображения внутренней политики, на фоне которых вопрос о Женевской конвенции отошел на задний план. Уместно задаться вопросом, какие соображения заставили Англию нарушить свои обязательства по международному праву. Вероятно, самым убедительным доводом был тот, что касался английских военнопленных и военнопленных Британского содружества, освобожденных в Восточной Европе Красной армией. Иден в Ялте сказал, что число их достигает 50 983 человек *1044, хотя в действительности цифра оказалась вдвое меньше: по сообщению генерала Голикова, к 1 сентября 1945 года советские репатриационные органы отправили на родину 23 744 освобожденных английских военнопленных *1045. Но тут важны не цифры, а принцип. Сэр Антони Иден, ныне лорд Эйвон, объяснял: «Более всего меня волновало возвращение наших военнопленных из Восточной Пруссии и Польши, и я не собирался предпринимать какие бы то ни было акции, которые могли бы повредить им». Действительно, безопасное и скорейшее возвращение этих людей домой было делом первостепенной важности. Но чего именно боялся Иден? Сам он неизменно отказывался хоть как-то разъяснить этот вопрос.
В последнее время было высказано предположение, будто Сталин угрожал Идену, что пока англичане не отошлют в СССР всех русских, находящихся у них в руках, Сталин «будет держать английских и американских пленных в качестве заложников» *1046. На первый взгляд, выглядит убедительно, однако рассмотрим это предположение подробней. По утверждению историка Джона Гая, в английских архивах военного времени нет никаких свидетельств того, что Советы намеревались это сделать и что англичане боялись акций такого рода *1047. Но, может быть, если не в архивах МИДа, то где-то еще имеются материалы, дающие основания считать иначе? В самом деле, союзных военнопленных, освобожденных в Польше и Пруссии, не сразу отправляли домой, а держали их в лагерях все то время, пока Советы громогласно требовали возвращения собственных граждан, якобы задерживаемых на Западе.
6 апреля 1945 года части Красной армии освободили в местечке Люкенвальде, к югу от Берлина, лагерь для военнопленных Сталаг Ша. Хотя западнее, в Магдебурге, находилась американская 9-я армия, союзным военнопленным, несмотря на все старания американцев, запретили двигаться на запад. В один прекрасный день в лагерь за союзными военнопленными прибыла колонна из двадцати американских грузовиков. Но советские охранники не пустили их и даже дали несколько залпов в воздух. Пленные постепенно теряли присутствие духа, особенно когда советский командир говорил, что им придется возвращаться на родину через Одессу. А услышав по лагерному радио передачу о том, что союзники пытаются незаконно задержать 800 русских, захваченных в Нормандии, многие заключили, что их держат в качестве заложников. И процедура их передачи американцам, на первый взгляд, подтверждала этот вывод: через месяц после прихода Красной армии пленных отвезли на мост через Эльбу и «обменяли там один к одному на русских пленных, освобожденных союзными силами из немецкого плена» *1048.
Казалось бы, перед нами — яркий пример того самого шантажа, которого, как теперь выясняется, опасались английские государственные деятели. Но это не совсем так. Незадолго до освобождения пленных в документах ВКЭСС отмечалось их присутствие в Люкенвальде и упоминались меры, предпринятые Красной армией в отношении английских пленных. При этом ВКЭСС ни словом не обмолвилось о самой возможности их задержки *1049. Причина задержки носила чисто административный характер: союзники в это время вели переговоры о передаче пленных по суше *1050. Что же до 800 русских, упомянутых в советской радиопередаче, то эта группа, как считалось, была перевезена американцами из Англии в США *1051. Предположение оказалось ошибочным; к тому же среди русских, обмененных на Эльбе, этих 800 быть не могло: они вернулись в СССР морем, из Ливерпуля *1052.
Правда, нам известны два случая, когда угроза шантажа исходила от крупного советского должностного лица. Генерал Ратов, глава советской репатриационной миссии в Англии, потребовал от бригадира Файербрейса выдать пленных, которых англичане не считали советскими гражданами и которые находились в списке лиц со спорным гражданством.
После ленча в лагере он попытался вернуться к этому вопросу и сказал, что, если мы будем так себя вести, им придется задержать в Одессе 50 англичан, бывших военнопленных, и добавил: «Как вам это понравится?» Я сказал, что передам его слова начальству, чем, похоже, приструнил его, и больше он к этой теме не возвращался *1053.
В августе Ратов был переведен в Норвегию руководить репатриацией находящихся там русских. Однажды он весьма резко потребовал выдать большое число лиц со спорным гражданством, которых англичане считали поляками. На конференции в Тронхейме он сердито сообщил бригадиру Г. Дж. Смиту, что.
у русских в руках было полмиллиона английских солдат (бывших военнопленных), и никого из них не задерживали под выдуманными предлогами. По его мнению, их следовало задержать как объект товарообмена, и тогда, быть может, английские власти иначе отнеслись бы к советским гражданам *1054.
Оба эти высказывания советского генерала весьма показательны. Из рассказа бригадира Файербрейса ясно, что Ратова очень беспокоило, как бы о таком превышении полномочий не узнали в советском посольстве или в самой Москве. Резкого предупреждения Файербрейса оказалось достаточно, чтобы заткнуть советскому генералу рот — а такое случалось не часто. Высказывание на совещании с бригадиром Смитом тоже было импровизацией Ратова; при этом он преувеличил количество английских пленных чуть ли не в двадцать раз.
Как результат угрозы генерала Ратова, появились уникальные документы, единственные, где зафиксирована реакция МИДа на возможность задержки Сталиным освобожденных английских военнопленных в СССР. Эти документы находятся в досье, рассекреченном лишь в 1978 году, и в свете постоянных заявлений МИДа об опасности ответных мер со стороны Сталина представляют собой любопытное чтение. «Вряд ли советское правительство всерьез отнесется к рекомендациям генерала Ратова, даже если он их и выдвинет», — замечает Джон Голсуорси. Ему вторит Джеффри Вильсон: «Я очень сомневаюсь, что Советы попытаются задержать кого-либо из наших». А заведующий Северным отделом МИДа Кристофер Уорнер решительно подтверждает: «Согласен» *1055.