– Некоторое время я провел вместе с духами моих детей. Твой друг нашел меня и сказал, что ты снова хочешь меня видеть. Это удивляет меня, Миляга.

– Не больше, чем меня удивляет твой разговор с Тэйлором, - ответил Миляга, хотя после их разговора вряд ли стоило этому удивляться.
– Он счастлив?
– спросил он, зная, что его вопрос может показаться банальным, но желая обрести успокоение и уверенность.

– Ни один дух не может быть счастлив, - ответил Пай.
– Никто из них не может обрести успокоение. Ни в этом Доминионе, ни в любом другом. Они осаждают двери в надежде на то, что путь откроется, но им некуда идти.

– Почему?

– Этот вопрос задают уже на протяжении многих поколений, Миляга. И ответа на него нет. Когда я был ребенком, мне говорили, что до того, как Незримый пришел в Первый Доминион, там было место, в которое принимались все духи. В те времена мой народ жил там и присматривал за этим местом, но Незримый изгнал оттуда и мой народ, и духов.

– Стало быть, теперь духам некуда податься?

– Совершенно верно. Число их растет, а вместе с ним - и их скорбь.

Он подумал о Тэйлоре, который на своем смертном ложе мечтал об освобождении, о последнем полете в Абсолют. Вместо этого, если верить Паю, его дух оказался в стране потерянных душ, которым отказано и в плоти, и в воскресении. Какой смысл разгадывать тайны, если в конце кондов всех ожидает лимб?

– Кто такой Незримый?
– спросил Миляга.

– Хапексамендиос, Господь Бог Имаджики.

– Он также является и Богом этого мира?

– Когда-то он был им. Но потом он покинул Пятый Доминион и прошел сквозь другие миры, повергая в прах их божества, пока не достиг Страны Духов. Тогда он окутал покровом этот Доминион...

– И превратился в Незримого.

– Так меня учили.

Скупость и простота рассказа Пай-о-па делали его правдоподобным, но, несмотря на всю свою элегантность, он оставался сказкой о Богах и других мирах, несоизмеримо далекой от этой темной комнаты и от стекающих вниз по стеклу холодных капель дождя.

– Как я могу убедиться в том, что все это правда?
– спросил Миляга.

– Не убедишься, пока не увидишь этого своими собственными глазами, - ответил Пай-о-па. Голос его звучал едва ли не сладострастно. Он говорил, как соблазнитель.

– А как мне это сделать?

– Ты должен спрашивать меня о конкретных вещах, а я попытаюсь тебе ответить. Я не могу отвечать на расплывчатые вопросы.

– Хорошо, ответь на такой вопрос: можешь ли ты взять меня с собой в Доминионы?

– Это мне под силу.

– Я хотел бы пройти маршрутом Хапексамендиоса. Мы можем это сделать?

– Попытаемся.

– Я хочу увидеть Незримого, Пай-о-па. Я хочу узнать, почему Тэйлор и твои дети находятся в Чистилище. Я хочу понять, почему они страдают.

В его последних словах не прозвучало никакого вопроса, стало быть, и ответа не последовало, кроме разве что участившегося дыхания собеседника.

– Мы можем отправиться в путь прямо сейчас?
– спросил Миляга.

– Если ты этого хочешь.

– Именно этого я и хочу, Пай-о-па. Докажи, что ты говорил правду, или оставь меня навсегда.

Без восемнадцати минут двенадцать Юдит села в машину, чтобы отправиться к дому Миляги. На дорогах никого не было, и несколько раз ею овладевало искушение проскочить на красный свет, но в эту ночь полиция бывала особенно бдительна, и малейшее нарушение могло вывести ее из засады. Хотя в крови У нее и не было алкоголя, организм ее наверняка подвергся чуждым воздействиям, и поэтому она вела машину так же осторожно, как и в полдень. Ей потребовалось целых пятнадцать минут, чтобы добраться до мастерской. Достигнув цели своего путешествия, она обнаружила, что окна верхнего этажа не освещены. Ей пришло в голову, что, возможно, Миляга решил утопить свои скорби в ночной светской жизни. А может быть, он уже крепко спит? Если справедливо второе, то принесенные ею новости вполне заслуживают того, чтобы разбудить его.

– Прежде чем мы отправимся, ты должен понять несколько очень важных вещей, - сказал Пай-о-па, привязав ремнем правую руку Миляги к своему левому запястью.
– Путешествие не будет легким, Миляга. Этот Доминион, Пятый, непримирен с остальными, что означает, что путешествие в другие четыре Доминиона сопряжено с определенным риском. Это тебе не мост перейти. Чтобы попасть туда, нужна значительная сила. А если что-нибудь пойдет не так, последствия будут ужасными.

– Скажи мне самое худшее.

– Между Примиренными Доминионами и Пятым находится пространство, называемое Ин Ово. Это эфир, в котором заточены существа, рискнувшие покинуть свои миры. Некоторые из них безвредны. Они попали туда случайно. Но некоторые оказались там по приговору. Встреча с ними смертельна. Я надеюсь, мы минуем Ин Ово, прежде чем хотя бы одна из этих тварей успеет заметить нас. Но если мы окажемся порознь...

– Все ясно. Затяни-ка ремень покрепче, а то петля может ослабнуть.

Пай принялся за выполнение задания, и Миляга наугад пытался помочь ему в темноте.