— Нет, — покачал он головой. — А ты, судя по произношению, вообще не из города.

— Да, я выросла в деревушке Пагус-Парвус, в Муаровых горах. В город я приехала в поисках работы, но это оказалось не так просто, как я думала. Мне повезло, что я встретила миссис Фитч.

«Похоже, мне повезло тоже», — подумал Гектор, доедая остатки хлеба.

— А салфетки у вас имеются?

— Утрись рукавом, — засмеялась Полли. — Мы все так делаем. Хоть салфетки не надо стирать. — Она спихнула овощи ножом в кастрюлю и вытерла руки о передник. — Давай поищем постель для тебя. У тебя усталый вид.

Полли зажгла свечку, дала вторую Гектору и повела его вверх по лестнице. Ее фигура заслоняла свечу, и ему было почти не видно ступенек.

— А что, газового света нет? — спросил он.

Полли покачала головой.

— Здесь, наверное, многое будет для тебя непривычно, — заметила она, когда они дошли до площадки. — А если услышишь там шум, — кивнула она в сторону чердака, — не обращай внимания. Это Нед.

— «Бедный Нед Там Наверху»?

— Ага, муж миссис Фитч. Он живет на чердаке. Несколько лет назад он упал зимой в Фодус. Его вытащили, но полностью он так и не оправился. Отравился в воде и теперь прикован к постели, лежит ночью и днем. Миссис Фитч говорит, что это наказание за их грехи.

— Какие грехи?

Полли пожала плечами:

— Думаю, это связано с их сыном, Ладлоу. Его уже несколько лет никто не видел. Интересное совпадение: он провел некоторое время в Пагус-Парвусе, когда я еще жила там. Подозреваю, что родители плохо с ним обращались, хотя сам он никогда не говорил мне, почему сбежал из города. И теперь у миссис Фитч почти каждый день бывают видения, которые внушают ей, что она должна заботиться о детях. Ею руководит Глас Свыше, как она выражается.

Полли отворила дверцу справа от нее. Дверца была точно такой же высоты, как Гектор. «Полли придется наклониться, чтобы войти», — подумал он.

— Все остальные комнаты в данный момент забиты до предела, — объяснила Полли извиняющимся тоном. — Спят по трое в одной постели. Так что тебе здесь будет пока даже удобнее.

Гектор шагнул в темную комнату, держа перед собой свечу. При ее свете он увидел, что комната представляет собой, по сути, закуток под лестницей.

— Клянусь Юпитером! — вырвалась у Гектора любимая присказка его учителя. — Тут не очень-то развернешься.

Полли сочувственно хмыкнула:

— Но здесь по крайней мере тепло.

Гектор принужденно улыбнулся. Ну ладно, пускай помещение тесновато, но это лучше, чем спать втроем в одной постели.

— Спасибо, — сказал он.

— Уверена, ты привыкнешь.

«Надеюсь, я не пробуду здесь так долго, чтобы привыкнуть», — подумал Гектор, и внезапно на него нахлынула острейшая тоска по своему дому и по отцу.

— Утром дают звонок на завтрак, — продолжала инструктировать его Полли. — Потом все участвуют в уборке и отправляются добывать деньги.

— Для миссис Фитч?

Полли подмигнула ему:

— Конечно, она берет какую-то часть. Но только ту, о которой ей известно.

Гектор рассмеялся.

— Слушай, Гектор… — сказала Полли задумчиво, — наши мальчики в глубине души не злые, но они все с Южной стороны. А ты с Северной, и поэтому может так случиться…

— Что они обойдутся со мной не слишком приветливо? — договорил он за нее.

— Ну да, особенно поначалу. — Полли вышла на площадку и положила руку на перила. — Но знаешь, — усмехнулась она, — мне почему-то кажется, что ты это переживешь.

Гектор поставил свечку на пол рядом с матрасом и закрыл дверь. Вытянув руки в стороны, он убедился, что может одновременно дотянуться и до дверей, и до стен. Кирпичная стена была теплой на ощупь. «Наверное, там проходит печная труба, — подумал он, — а миссис Фитч поддерживает огонь в кухонной плите целый день». Поставив сумку у изголовья, Гектор растянулся на матрасе. Он широко зевнул и коснулся кокона, висевшего на шее. Единственное, что приносило ему хоть какое-то утешение в эти дни. Следующей была мысль о Гулливере Трупине — это уже входило у него в привычку. Вряд ли тот спал в каморке под лестницей.

— Ну, Трупин, погоди. Я тебя отыщу и заставлю заплатить за твои подлые дела, — поклялся Гектор в очередной раз.

Гектор был прав. В то время как он ютился в шкафу под лестницей, его одноглазый враг крутился перед зеркалом в одной из меблированных комнат куда больших размеров в комфортабельном особнячке на северном берегу Фодуса. На разостланном на кровати покрывале — теперь уже шелковом — был целый ворох одежды, но на этот раз новой, доставленной в этот день лучшими портными и торговыми фирмами города. Тут были жилеты и бриджи, рубашки и воротнички, нарукавники, чулки и носовые платки — все, что должно составлять гардероб джентльмена. Вся одежда была пошита вручную из лучших тканей: бархата, который так и просился, чтобы его погладили (и Трупин гладил его), атласа и шелка, фланели и льняного полотна. Краски тоже были великолепны: алый цвет в сочетании с пурпурным, индиго с розовато-лиловым, фиолетовый с золотым и особенно пленительный оливково-зеленый.