Виктор Никотеро, размышляя о встрече с вдовой шерифа, отошел от телефонной будки. Впервые в жизни он столкнулся с удивительной странностью — сильный в общем-то человек вдруг проявляет неожиданную для него слабость. Он решил записать эту мысль, остановился, раскрыл папку, сунул руку в карман, но не нашел там авторучки. Она была во всех смыслах дорога ему. Во-первых, она была такой шикарной, что вызывала зависть у всех, кому он ее показывал, а во-вторых, ему ее подарили в день ухода на пенсию. Виктор обшарил все карманы — ручки не было.

— Вот проклятие, забыл, — прошептал он и направился к дому Парнума.

Дюк нагнулся над телом Шиван Фаллон и принялся ловко орудовать ножом. Пока шла жуткая охота, Анне удалось размотать и снять веревку, связывавшую ее ноги. Оставалось освободиться от другой, которой он привязал ее к стволу дерева. Она нащупала пальцами узел, начала ослаблять его. Веревка с трудом, но подавалась.

— Гляди, гляди! — крикнул ей Дюк. — Глаз не спускай, а то сильно пожалеешь.

Заливаясь слезами, Анна следила за его действиями.

— Не вини себя, — говорил Дюк. — Вини своего мужа. Это все его работа. Из-за него ты во все это влипла. — Он отвернулся, хладнокровно продолжая свой страшный ритуал. Он замолчал. Шли минуты. Иногда Дюк оборачивался и через плечо бросал на Анну быстрые взгляды. Видимо, ему доставляло удовольствие видеть ужас на ее красивом лице, наслаждаться дрожью, охватившей все ее тело. Когда он в очередной раз отвернулся, Анна вскочила на ноги и бросилась бежать.

Фрэнк Диган разложил страницы факса на пассажирском сиденье, надеясь, что сможет по дороге, во время остановок на перекрестках, ознакомиться с их содержанием. Первая же страница настолько захватила его, что он резко прижал автомобиль к обочине. Он вглядывался в фотографии, изучал описания жертв, вчитывался в перечень нанесенных им ран. Ему было непонятно, почему, с какой целью мужчина вдруг начинает кромсать женщин с хладнокровием мясника, разделывающего тушу?

Он снова взял в руки фотографии. Провести связующую нить между ранами на телах жертв, найденных в американской глубинке, и теми, что получила Мэри Кейси, было нетрудно по причине их полной идентичности. Но нет ли тут этой страшной линии продолжения? Не тянется ли она к Джо Лаккези? И не замыкается ли она на Анне? От этой мысли у Фрэнка внутри все похолодело.

Дороти Парнум снова села в кресло, вытерла платком уголки глаз, открыла дверь. Виктор сделал вид, что не замечает ни смазанной помады, ни небольших потеков туши на ее щеках.

— Простите, миссис Парнум. Я забыл у вас…

— Вот это? — перебила она его и протянула роскошную авторучку.

— Благодарю вас. Еще раз простите за беспокойство.

— Это вы простите меня. Сама не знаю, почему я вам все рассказала. — Ее глаза вновь стали влажными. — Спасибо вам большое за то, что выслушали меня. Вы настоящий утешитель вдов. — На ее губах появилась натянутая улыбка. Она крепко пожала Виктору руку и вдруг окончательно разрыдалась. — Ну все, хватит, — зашептала она. — Не надо ля-ля… Так мой муж любил говаривать, только эти чертовы «ля-ля» у него всю жизнь не прекращались.

Стингерс-Крик, Северный Техас, 1992 год

Огден Парнум закрыл папку, увидел отпечаток вспотевшей руки на обложке, посмотрел на стену перед собой, где между двумя фотографиями разыскиваемых преступников зиял пробел, затем наклонил голову — так сильно, что хрустнули шейные позвонки, а в висках застучало. Он сжал зубы, выпрямился, положил дрожащую ладонь на переговорное устройство, нажал клавишу.

— Марси, зайдите ко мне. Нужно вызвать в участок одного человечка.

— Хорошо, шеф, сейчас буду, — донеслось из динамика.

За последний год у Огдена Парнума сменилось пять заместителей, и самой лучшей, самой смышленой и деятельной из всех оказалась Марси Винбаум. Именно поэтому Огдену и не хотелось к ней обращаться сейчас. Но еще меньше ему хотелось видеть подозреваемого, того самого, к встрече с которым он готовился.

Вошла Марси.

— Ну как, впечатляет? — спросила она, подходя к столу шерифа и показывая пальцем на отчет из патологоанатомической лаборатории.

— Не принимай все так близко к сердцу, Марси. Пока никаких доказательств нет, так что делать выводы преждевременно.

— У меня есть еще кое-что, в довесок ко всему. Хотите послушать? И это уже действительно вывод. — Она принялась рассказывать: — Я тут на днях опять просмотрела дело Лесника и сравнила кое-какие обстоятельства с делом об убийстве Жанет Белл, тело которой нашли в восемьдесят восьмом. Она была проституткой, работала под именем Алексис. Я думаю, что это он ее убил.