Шрифт:
– Неприкосновенное. До тех пор, пока не мешает другим жителям кибера честно зарабатывать себе на жизнь.
Ага. Вот так, значит. Все-таки, в китайском кибере действуют какие-то законы. И один из них: живи и давай жить другим. Если подумать, он не так уж и плох. Но способ, которым он претворяется в жизнь…
– Еще немного, – сказал чертенок.
– И мы окажется у старосты? – спросил я.
– Нет. Еще немного и лабиринт кончится. А до старосты нам топать и топать. Неужели ты думаешь, будто мы могли позволить ему поселиться слишком близко к воротам? Нет, мы должны честно отрабатывать свои деньги.
– А также, – сказал я. – Иметь полную гарантию, что какой-то особенно ловкий торговец не доберется до него самостоятельно.
– Ты мне сразу понравился, – улыбнулся чертенок. – Схватываешь все буквально на лету. Если тебе надоест твоя профессия, можешь обратиться ко мне и я с удовольствием похлопочу. Проводник по нашему киберу из тебя наверняка получится неплохой.
Пока я прикидывал как можно ответить на это предложение, подземный ход, по которому мы шли – кончился. В конце его была дверь, почти такая же как та, через которую мы попали в лабиринт.
Толкнув ее, чертенок осторожно выглянул, и быстро осмотревшись, сказал мне:
– Теперь выходим. Кажется никого нет.
Он ошибся. И выяснилось это очень скоро.
За дверью оказалось что-то вроде склада, загроможденного какими-то здоровенными станками, машинами и установками. Все это оборудование сильно пострадало от отрицательного информационного поля, но пока еще окончательно не утратило формы.
Не успели мы с Мелким бесом сделать и нескольких шагов, как из-за ближайшего станка вышло пять бандитов, самой жуткой наружности, да при том еще и вооруженных.
Один из них, сильно смахивающий на решившего прогуляться на задних ногах носорога, наставил на нас здоровенное ружье, более похожее на скорострельную пушку и спросил:
– Ну что, влипли, голубчики?
5
О чем тут говорить? Конечно – влипли. Да еще как…
Интересно, эти громилы намерены всего лишь меня ограбить, или им этого будет мало? Может быть, они в своей профессиональной деятельности, руководствуются старым, добрым пиратским лозунгом «Мертвые – не кусаются»?
В тот момент когда этот вопрос пришел мне в голову, Мелкий Бес начал действовать.
– Это мой клиент, – решительно заявил он, выступая вперед. – Прочь от него лапы. Если вы посмеете отобрать у меня первого клиента, я вам это припомню. Вы знаете какие у меня связи?
– Сгинь, – процедил Носорог. – Не надо нам вешать лапшу на уши.
После этого он ткнул куда-то в сторону стволом своей пушки, видимо, показывая Мелкому Бесу в каком направлении тому надлежит убраться.
Вот это уже была ошибка.
Как раз к этому времени я решил, что отдаваться на милость победителей не имеет смысла. Что-то они совсем не походили на тех, кто способен проявить к побежденному хоть малейшую толику этой самой милости.
Воспользовавшись тем, что ствол оружия носорога нацелен не на меня, я быстро отпрыгнул в сторону, за здоровенную махину какого-то сильно почиканного отрицательным информационным полем станка, так почиканного, что определить его назначение не представлялось никакой возможности.
Вытащив из кармана пистолет, я услышал как Мелкий Бес канючит:
– И все-таки, вы должны учесть… Я провел своего подопечного большую часть дороги, а стало быть…
Докончить он конечно не успел, поскольку как раз в этот момент кто-то из бандитов проревел:
– Врассыпную. Далеко он не уйдет.
Я кивнул.
Стало быть, не новички. Понимают, что на виду стоять глупо, а лучше всего, попытаться используя станки как прикрытия, взять меня в кольцо. И уж там, либо предложить сдаться, либо хладнокровно расстрелять. Последнее – вероятнее всего.
Вряд-ли они сильно обеспокоились. Все-таки их пятеро против одного. Рано или поздно это соотношение сил скажется.
Я выглянул из-за станка.
Мелкий Бес все еще стоял на том же месте. Физиономия у него была несколько удивленная. А вот бандитов, конечно, не было видно. Может быть, уже сейчас, кто-то из них пытается зайти мне в тыл.
– Зря ты это, – сказал Мелкий Бес – Мы могли с ними договориться.
Ага, попытался договориться ягненок с волком….
– Прячься, – сказал я чертенку. – Уходи.