Когда Теофил ввел боярина Василия в трапезную залу, то тому показалось, что он попал в настоящий гадюшник — четыре пары глаз глядели на него с откровенной ненавистью: всем им, и Каширскому, и Анне Сергеевне, и князю Длиннорукому, и Соловью-разбойнику он успел в разное время и в различных «действительностях» что называется наступить на хвост. Лишь Виктор с неподдельным радушием вскочил из-за стола и кинулся навстречу гостю:

— Дорогой боярин Василий, вы должны извинить нас за этот досадный случай нынче ночью! Поверьте, я совсем не хотел…

— Да ну что вы, Ваше Высочество, — прервал августейшие излияния боярин Василий, — я прекрасно понимаю, что лично вы тут не при чем. — Гость бросил мимолетный взор на Длиннорукого и заметил, что тот как-то скукожился и даже позеленел от злости. Анна же Сергеевна полезла в декольте своего черного платья.

— И в знак того, что вы не сердитесь, — продолжал Виктор, — прошу вас принять участие в нашем скромном обеде.

— Благодарю Ваше Высочество, — вежливо отказался боярин Василий, — но я уже пообедал у господина Беовульфа. Возможно, у него подают не столь изысканные блюда, но зато там я могу быть уверен, что худо мне от них не будет. — Украдкой глянув на Анну Сергеевну, Василий заметил, как та, злобно зашипев, вынула руку из декольте.

Виктор же как ни в чем не бывало сказал:

— Ну, не буду настаивать. Я и сам не люблю переедать. Теофил укажет вам горницу, где вы сможете отдохнуть, а после обеда прошу пожаловать ко мне на небольшую беседу.

— С удовольствием побеседую с Вашим Высочеством, — церемонно откланялся боярин Василий и в сопровождении старого слуги покинул трапезную.

— Теофил, вы не могли бы устроить мне встречу с Кузькой? — негромко спросил Дубов, пока они шли по длинному коридору.

— Кузьма Иваныч ожидает в отведенных вам покоях, — столь же тихо ответил Теофил.

Кузька бросился в объятия своего задушевного друга боярина Василия, едва тот вошел в комнату:

— Василий Николаич! Какими судьбами?!

— Погоди, погоди, — говорил Василий, отряхивая свой боярский кафтан, который уже оказался безнадежно запачканным — Кузька был весь в саже и копоти. — А ты, как я вижу, заделался заправским трубочистом. Ну как тебе новая власть, не обижает?

— Не, совсем наоборот, — весело откликнулся Кузька. — Виктор уважает тех, кто делом занят. Вот грозится дать мне сельских девушек для обучения домоводству…

— Спасибо, что выручил нас, — прочувствованно сказал Василий.

— Да пустяки, — махнул рукой Кузька.

— Слушай, Кузьма Иваныч, — по-деловому заговорил Дубов, — появилась реальная возможность прогнать упырей из Белой Пущи…

— Ты уж не впервой обещаешь, — перебил домовой, — и что?

— Уже сейчас преемники Григория, как я слышал, вынуждены поджать хвосты. Эти упыри поняли, что если даже князь Григорий не такой уж неуязвимый, как считалось два столетия, то сами они тем более. Теперь главное — нанести по ним решающий удар. В прошлый раз твоя помощь, Кузьма Иваныч, была для нас неоценима…

— Ну-ну, не подмазывайся, — засмеялся Кузька. — Выкладывай, чего нужно.

— Тебе с первой же оказией предстоит отправиться в Белую Пущу, в княжеский замок…

— Ни-ни-ни! — замахал ручками домовой. — Ты чего, на верную погибель меня посылаешь?! — И, помолчав, уже совсем по-деловому спросил: — И что я там должон делать?

— То же, что и здесь, — ответил Дубов. — Нет-нет, я имею в виду не чистить дымоходы, а следить за тем, что там у них происходит. А еще… — Василий нагнулся к уху Кузьки и что-то зашептал. Домовой понимающе закивал.

Тут в дверь постучали, и на пороге появился Теофил:

— Боярин Василий, вас просит к себе Его Высочество.

— Иду-иду, — поднялся с кресла Василий. — Ты все понял, Кузьма Иваныч?

— Все, Василий Николаич! — весело ответил домовой и юркнул прямо в камин.

В коридоре на Дубова чуть не налетела Анна Сергеевна.

— Здравствуйте, Василий Николаич! — скривив губки, деланно обрадовалась она.

— Добрый день, Анна Сергеевна, — как ни в чем не бывало поздоровался детектив. Теофил деликатно прошел вперед и дожидался боярина Василия в конце коридора.

— Явились, чтобы вредить мне? — сощурившись, продолжала Анна Сергеевна.

Дубов вздохнул:

— Вы сами себе вредите и своими действиями, и всем образом жизни. А я сюда явился в поисках истины и справедливости!

— Слова, слова… — покачала головой Глухарева. — А я вам предлагаю действовать заодно — у меня уже есть парочку заманчивых делишек на примете!

— Этого не будет никогда, Анна Сергеевна, — тихо, но непреклонно ответил Дубов. A госпожа Глухарева уже решительно запускала руку за корсаж.