– Свежо предание, но верится с трудом, – ехидствовал он.

– Только вот что делать, если мне действительно не на что жить? – уточнила я. – Если мне реально даже на картошку может не хватить, а подобная работа требует и времени, и денег?

– Ну, опять… И почему ты эти проблемы ставишь впереди паровоза? Садись и пиши, а когда кончится картошка, тогда позвони мне. Я привезу тебе хоть вагон. Только это все – отговорки. На самом деле ты не хочешь работать. Потому что вдруг ты напишешь ерунду. Или у тебя ничего не получится.

– Все получится, – без тени улыбки ответила я. Если б он только знал, сколько всего я уже сделала в заданном направлении, то не был бы столь безапелляционен. Он самодовольно продолжил:

– Хочешь, давай поспорим?

– О чем?

– Если в течение года ты сделаешь то, о чем говоришь, и о твоем методе напишут хоть в каком-нибудь СМИ – я отдам тебе свой «Ленд Крузер». Если нет – ты станешь моей любовницей. Без всяких там «хочу – не хочу». Идет?

– Ты сошел с ума? – усмехнулась я. – С чего бы мне становиться твоей любовницей?

– Так ты против? – поднял бровь он. Я прищурила глаза, осмотрела его внимательно и принялась прикидывать. Во-первых, «Ленд Крузер» у него и вправду хорош. И потом, чем я рискую? Мне и самой будет интересно все привести в систему. Я все равно хотела этим заняться. А если я проиграю – ах, что будет, если я проиграю? Я стану любовницей красивого обеспеченного мужика в шелковом костюме, который к тому же мне нравится. Может, прямо сразу сдаться?

– Я согласна! – Я сделала вид, что это решение далось мне с огромным трудом. Он не смог скрыть довольной ухмылки, но я добавила: – С одним условием.

– Началось? – Улыбка с него сползла. Ничего, ему и без улыбки хорошо. Как же у меня давно уже никого не было! Нет, нельзя подавать вида. Пока я есть гордая неприступная крепость, он будет стремиться меня покорить. Никогда не стоит мешать мужчинам завоевывать нас, потому что иначе нам самим придется гоняться за ними, склоняя их к бесконечной любви.

– Да. Мне нужно, чтобы ты выполнил свое обещание в части картошки. То есть если в процессе моей работы у меня реально кончится еда, ты мне привезешь ее без звука.

– Еду? – на всякий случай уточнил он. – Не деньги или еще какие ценности, а именно еду. Сметану, огурцы…

– Ага, – кивнула я и улыбнулась. – Идет?

– Можешь присматривать себе красный кружевной пеньюар. У тебя нет никаких шансов! – нагло заявил он, и какая-то умилительная детская улыбка поселилась на его лице. Такая улыбка случается у маленьких мальчиков, которым пообещали подарить красивую игрушечную машинку.

В большинстве случаев на пути к великим свершениям нас останавливают самые простые вещи. Даже удивительно, если вдуматься, по какой причине мы не нарисовали давно задуманной картины, не написали диссертацию, не съездили в Тибет. Потому что в магазине была слишком длинная очередь в кассу. Потому что просрочился загранпаспорт. Потому что надо досмотреть любимый фильм – сериал – ток-шоу или новости. Причины уважительные и не очень, те, в которые все верят, и те, в которые верим только мы. Когда у меня, например, кончаются последние весомые аргументы собственного бездействия, я ложусь на кровать и чувствую, что безмерно устала. И мне сначала надо просто немножко поспать. Что я не напишу ни строчки, не сделаю ни одного анализа анкет и не проведу ни одного опроса, пока не… выпью чашку кофе, не посижу в кресле, не разгружу, а потом загружу стиральную машину. Если и этого окажется недостаточно, то я всегда могу вспомнить, что у меня завалялись одна-две неоплаченные квитанции за телефон или свет. После похода в сберкассу, где сначала обед, потом очередь, потом в кассе застревает какая-то девушка в норковой шубе и с огромной суммой денег – после этого всего, когда я под вечер доползаю домой с оплаченными клочками бумаг, кто скажет, что я бессмысленно провела день? Разве была у меня хоть одна минута для дела?! Для настоящего дела, которое единственное способно каким-то образом примирить меня с самой собой, но на которое у меня никогда и никак не хватает времени.

Вот примерно таким образом я и провела пару предновогодних недель, уговаривая себя, что времени еще вагон и что на самом деле ничего не случится страшного, если я и вовсе этот наш спор с Григорием проиграю. Все бы ничего, если бы не он сам, с его неожиданными звонками в любое время дня (и ночи, да!). Мы вели долгие разговоры о моей работе, о том, чего именно я хочу добиться в ней. Или просто перебрасывались шутками и новостями дня. А двадцать девятого он позвонил мне, как всегда оторвав меня от важного дела (гадание на книге Норбекова), и задал вопрос, на который я не очень-то хотела отвечать.

– У тебя какие планы на Новый год? – поинтересовался он. Новый год уже навис надо мной и вот-вот норовил свалиться. Среди моих планов на Новый год самой грандиозной была уже состоявшаяся накануне типическая посиделка в центре. Девочки принесли по пирогу, я тоже напекла печеньице с шоколадом. В комнате для семинаров мы расстелили маты, а на ковер в центре постелили скатерть. Обычай, отлаженный годами. Турецкая посиделка в чисто бабском обществе. Мартини, шампанское для разгона и коньяк под занавес, ибо пить водку дамам, которые еще и психологи, – это как-то неправильно. А вот сам Новый год…