– Но что тебе мешало, когда ты сидела за Яшкиным кошельком? Что-то я не помню, чтоб ты тогда хоть одну статью мне привезла. Хотя я у тебя их чуть ли не раз в неделю просила. А тут – у тебя денег на портвейн не хватает, а статья за статьей. И какие! – Она от избытка чувств налила нам еще по бокалу. Тянуть с ними мы не стали.

– Знаешь, что это? – немного осоловев, спросила я.

– Что? – поинтересовалась она, разворачивая карамельку.

– ПА-РА-ДОКС! – медленно по слогам произнесла я и заглотнула карамельку целиком. Портвейн приятно согревал кровь, а голодный желудок спешил поскорее впитать весь целебный бальзам.

– До дома-то доедешь? – заботливо поинтересовалась однокашница, пополняя пустующую тару.

Я усмехнулась:

– А в универе ты мне таких вопросов не задавала!

– Потому что в универе всегда был кто-то, кто бы тебя дотащил до койки! – хохотнула она. Я покраснела. Н-да, в юности я была бешено популярной среди прыщавых подростков, на моем фоне любой из них смотрелся великаном. Это уже потом в моду вошли тощие шнуркообразные малолетки с анорексией.

– Да, а что там этот твой бандит? – запоздало вспомнила подруга.

Я мгновенно помрачнела.

– Он не бандит. Но больше не звонит, мерзавец.

– Так позвони сама! – пьяненько развела руки в стороны она. – Тоже мне, проблема.

– У него телефон не отвечает.

– Пошли эсэмэс! Когда-нибудь он же его получит, – рационально предложила она. Я сглотнула слюну. Раньше мне это в голову не приходило.

– И чего написать? Он мне, собственно, кто?

– Кто? – сощурилась она.

Я выпила остатки портвейна и долго трясла рюмку, требуя еще капельку.

– Никто! – выдохнула я.

– Тогда так и напиши. «Ты мне никто, подлец!» – предложила эта мастерица редактуры. Мне в голову пришла смутная мысль, что для голодного человека я уже несколько перебрала с портвейном. Но мысль растворилась в воздухе, как дым от моей сигареты. И я достала телефон. Снова (в сто сорок первый раз за эту неделю) выбрала в телефонной книжке имя «Григорий Олигарх» и нажала на вызов.

– Абонент временно не отвечает, – снова отбрил меня робот.

– И что, так всегда? – удивилась подруга.

– Нет. – Я взмахнула рукой, скинув на пол все оставшиеся карамельки. – Иногда он просто не берет трубку.

– Тогда пиши.

– Что писать? – С трудом найдя в меню нужный пункт, я сосредоточилась на буквах.

– Пиши: я тебя люблю!

– Это неправда, я его максимум хочу! – запротестовала я.

– Пиши тогда: я тебя хочу! – не стала упираться та. Я замотала головой. В результате долгих усилий, которым сопутствовало допивание открытой бутылки шотландского ликера «Кероланс», был выработан следующий текст послания: «Гриша, нам очень надо поговорить. Не знаю, на что ты обиделся, но я ни в чем не виновата (на этой фразе я настаивала сильнее всего). И в тот день я сначала звонила тебе, но не дозвонилась!!! Так что не будь дебилом (на этом настаивала она), и давай просто поговорим. Целую, твоя Ксения (на этом настаивали мы обе)». С трудом впихнув сие слезливое послание в формат одного простого СМС, я перекрестилась и, уже догадываясь, что делаю глупость, нажала «Ок». Подружка требовала послать вдогонку ММС с фотографией меня в кружевном нижнем белье, но я испугалась, что у него ММС просто не настроен. Или что ему не понравится мое белье. Он же в свое время говорил что-то про пеньюар!

– Ладно, сойдет и так, – согласилась она.

СМС улетела, а я допила ликер и отправилась домой. И если честно, о том, что дома меня ждет бывший муженек, жаждущий похвастать ремонтом проводки, я напрочь забыла. Я немного пришла в себя по дороге, тупо играя на телефоне в «шарики», чтобы не уснуть. Когда я подошла к квартире и услышала за дверью какие-то странные шипящие звуки и громыхание, у меня, что называется, упало.

«Воры!» – осенило меня в первый момент. Я приняла рабочую стойку и сжала кулаки. Потом прислушалась и поняла, что воры ведут себя как-то странно и вообще слишком для воров нагло. Время еще детское – семь часов вечера. Кругом живые люди, многие из которых имеют телефоны. А некоторые, как, например, Михаил Анатольевич из квартиры подо мной, и сами в некотором роде из милиции. – «Маньяк?» – уже с осторожностью предположила я. И была не так далека от истины. Потому что в эту минуту открылась дверь и на моем пороге оказался мой бывший муж – в своем лучшем костюме, в своей лучшей белозубой улыбке и со своим лучшим букетом алых роз в руках.

– Что же ты не заходишь? Я же слышал, как ты подошла и топчешься, – с интересом присмотрелся он ко мне. Я выпрямилась и разжала кулаки. Ну не рассказывать же ему, в самом деле, что я выпила и забыла о том, что мы с ним договорились встретиться. Но что это, позвольте спросить, за вид? Что за галстуки и крахмальные воротнички? Мы что, будем сниматься на семейный портрет? Но, во-первых, мы же в разводе. А во-вторых, я совершенно не одета. И не причесана. И не накрашена. И не трезва. И в грязных сапогах.

– Я… я задумалась о… о моей будущей работе, – непонятно зачем ляпнула я. – Я была на собеседовании. Мне предлагают место психолога на телевидении.

– Здорово! А я решил, что нам не помешает хороший ужин. – Котик аккуратно снял с меня мое тоненькое весеннее пальто. Я вынимала руки из рукавов, стараясь не дышать на него. И вообще дышать поменьше.

– Ужин, как мило! – Я с трудом стояла ровно на подкашивающихся ногах. – В честь чего это?

– А разве завершение ремонта – не повод?