Пока мы неслись к зданию штаба Базы, я попытался поговорить с Иришкой, но она упорно не отвечала на мои вопросы. И становилась все мрачнее и мрачнее чуть ли не с каждым следующим шагом. Перед кабинетом Роммеля она вовсю скрипела зубами. И стискивала кулаки так, что белели пальцы. Попытка ее приобнять не увенчалась успехом – стряхнув мою руку с плеча, она сорвалась с места и первой скользнула в открывшуюся перед нами дверь.

Рванувшись за ней, я оказался перед столом командующего и, наткнувшись на его взгляд, забыл и про Иру, и про ее нервный срыв:

– Все здесь? – уставившись мне в глаза, прорычал Роммель. И, не дожидаясь моего ответа, вскочил с места: – Что это такое, господин майор?

– Н-не понял, сэр? – ошалело глядя на злого, как собака, генерала, пробормотал я.

– Посмотрите на голоэкран… – командующий ткнул пальцем в угол кабинета и изо всех сил врезал по столу кулаком. – Как это, по-вашему, называется?

Вглядевшись в голограмму, я с трудом сообразил, какой момент боя там показан и, пожав плечами, ответил:

– Ира назвала это «Каруселью»…

– Что? – Генерал на мгновение замер, потом набрал в легкие воздух и разразился такой тирадой, что у меня зазвенело в ушах: – Да мне плевать на то, как вы называете свои новые тактические схемы, майор! Я вас спрашиваю не об этом! Какого хрена вы тут сменили курс? На ваших кораблях в этот момент не было ни одного живого места! Шестнадцать исправных эмиттеров на восемнадцать машин! И вы рванули на помощь новичкам! Обалдеть, какой героический поступок! А вы подумали, что своими действиями ставите под удар жизни не только подразделения «Демон», но и Шестого флота, жителей системы Лагос и ВСЕЙ КОНФЕДЕРАЦИИ?

– У меня не было другого выхода… – пробормотал я.

– Как это не было? Вы были обязаны двигаться тем же курсом, что и секундой раньше! Кому был нужен ваш дурацкий героизм? Вам? Да, вы спасли две жизни из шести! А рисковали миллиардами! Вы не имели права менять курс, майор! Не имели, слышите меня?

– Я сделал то, что был должен, сэр! – понимая, что генерал, по сути, прав, упрямо набычился я.

– Должен? Кому? Себе? Им? Или тем, кто смотрел в небо и трясся от страха за свое будущее? Кому, майор?

– Я хочу уважать себя. Сам. И хочу, чтобы меня уважали мои друзья и подчиненные… – глядя на носки своих ботинок, почти прошептал я.

– Подчиненные? А думать вы при этом не хотите? Вы просчитывали вероятность того, что вам удастся вырваться из той ловушки, майор?

– Никак нет, сэр!

– А мы просчитали! У вас не было ни одного шанса! Ни одного! И, тем не менее, вы умудрились из нее уйти! И, не починив истерзанные корабли, полезли обратно! Зачем? – продолжил бесноваться Роммель. – Я отстраняю вас от командования подразделением! Неделя гауптвахты! Капитан Семенов! Вы назначаетесь…

– НЕ под командованием майора Волкова я летать НЕ БУДУ… – посмотрел в глаза генералу Игорь. – И никто не будет, сэр!

– Вы уверены? – взбесился генерал.

– Так точно, сэр! Если бы не он, мы бы все остались там…

– Капитан Орлова! Принимайте командование подразделением!!!

– Я отказываюсь, сэр…

– Капитан Кощеев?

– Нет…

– Я же сказал, что без Волкова мы летать не будем! – повторил Игорь. – И готовы отправиться на губу вместе с ним. Все до единого, сэр!

– Здесь вам флот или бардак? – рванув ворот кителя, заорал Роммель.

– Не успели разобраться, сэр! – процитировал [58] меня Гельмут. – Вам должно быть виднее…

Генерал обалдело уставился на Шварца. И, простояв в тишине секунд двадцать, рухнул в свое кресло. А потом расхохотался:

– Я вас всех однажды расстреляю! К чертовой матери! Воспитал клоунов на свою голову… Ладно, Бог с вами… Мне кто-нибудь объяснит, как вы там выжили?

– Это к автору, сэр… – пожал плечами неугомонный Шварц.

– Волков?! – посмотрев на меня, спросил генерал.

– Орлова… – хихикнула Элен. – Волков, тот только летать умеет. А его половина – еще и думать…

Роммель уставился на Иришку:

– Я вас слушаю, капитан!

Объясняла Ира долго. Минут пятнадцать. Причем первую половину своей речи с трудом подбирала слова – видимо, параллельно думала о погибших ребятах. Но когда Роммель заставил ее подробно разобрать технику работы щитами при каждой эволюции машин в «Карусели», она была вынуждена включить мозги на полную катушку. И, взяв в руки программатор, демонстрировать свою идею на создаваемой по ходу объяснения виртуальной модели.