Наконец, сами знаменитые золотые ясли были всегда наполнены свежей сладкой травой, вкусными почками, сочными плодами, которые император, по безумной восточной расточительности, приказывал осыпать драгоценными камнями.

Ничто не помогало. Исхудавшее громадное тело Схен-Мхенга свисало на толстых ногах. Хобот бессильно болтался между бивнями; неприятный, подчас жестокий взгляд оставался тусклым и неподвижным в красноватых, как у альбиноса, окружьях.

Слон оставался ко всему равнодушным, бесчувственным. Лишь изредка, и то понемногу, притрагивался он к лакомствам, которыми его наперебой угощали слуги, сторожа, чиновники и даже сам император.

Все предвещало близкую развязку. Каждый понимал, что Схен-Мхенг умирает.

Смерть Белого Слона, если ему на тот момент не подыскан преемник, считается в Бирме предвестием великих бед. На императора и его семью падут всевозможные беды. На империю обрушатся разные катаклизмы: мировые ураганы, землетрясения, наводнения, голод. Поэтому всюду были разосланы указы, во исполнение которых каждый подданный обязан был следить и справляться, не появится ли где белый слон, потенциальный преемник Схен-Мхенга. Тому, кто найдет или хотя бы только укажет местонахождение такого слона, назначалась огромная награда.

Однако, что такое белый слон? Действительно ли он существует в природе и можно ли его считать абсолютно белым?

Одни говорят — да. Другие делают оговорки.

Достопочтенный отец Сан-Джермано в своем "Описании Бирманской империи" рассказывает о белом слоне, обнаруженном в 1806 году к величайшей радости императора, у которого незадолго до этого пал священный слон.

Сан-Джермано утверждает, что этот слон был белый. Говорят, что этот слон был еще жив до недавнего времени и что именно о нем так печалилась теперь Бирма.

Бирманский инженер-капитан Юл видел белого слона в 1850 году. Капитану он показался нездоровым. Его белизна "напоминала те белые пятна, которые бывают нередко на ушах и хоботе у обыкновенных слонов". В общем, по мнению капитана, слона можно было назвать белым.

Ясно и определенно.

С другой стороны, француз Анкетиль, историк Бирмы, в этой белизне, далеко не чистой, усматривал просто следствие кожной болезни, вызвавшей патологические изменения на коже и в эпидерме. Из его слов следует, что белый слон — вовсе не альбинос, а просто больное чесоткой или даже проказой животное.

И цвет его вовсе не белый, а бело-серый. На коже много трещин, пятен, бугров. На хоботе, на сочленениях заметны серозные пустулы {Гнойники.}; из которых вытекает серозная жидкость. Характером такой слон нисколько не напоминает обыкновенных слонов, которые так добродушны, терпеливы и покорны. Он вял и в то же время болезненно-раздражителен. Ростом он очень велик, голова огромная. Походка нетвердая, вразвалку. Взгляд напряженный. Глаза тусклые и всегда красные. Подходить к нему надобно с опаской. Своих вожатых, сторожей он убивает и калечит десятками. Не может же такого быть, чтобы он понимал исключительность своего положения и потому зазнался. "По-моему, он просто больной", — резюмирует Анкетиль.

Возможно, что французский писатель прав, тем более, что и капитан Юл нашел Белого Слона в болезненном состоянии.

Кем бы ни был Белый Слон: альбиносом, белым, серым, худосочным, золотушным, — во всех случаях он в Сиаме и Бирме животное священное.

Откуда, однако, возникло это обожествление худосочного, толстокожего животного буддистами Сиама и Бирмы?

Кажется, вот откуда.

Буддистов на земном шаре насчитывается около трехсот пятидесяти миллионов, не меньше. Буддизм является господствующей религией на больших малайских островах — Яве, Суматре, Борнео; в Тибете, Монголии, Пегу, Лао, Непале, Бутане, Ассаме, на Цейлоне; в Индии; в Манипури, Бирме, Сиаме; на полуострове Малакке, в Камбодже, Кохинхине и в особенности в громадном Китае.

Буддизм произошел от брахманистской религии; это, так сказать, реформированный, видоизмененный брахманизм, разделяющийся на множество сект, весьма терпимо относящихся друг к другу.

Все секты одинаково признают Верховного Будду, вечно сущего, олицетворяющего безусловный Разум и непрестанно ведущего человечество к совершенству. С этой целью он время от времени воплощается в пророков, являющихся людям учить их в жизни добру.

На этих пророков, этих провозвестников распространяется часть божественной власти, так как они представляют собой частичное воплощение Будды. Божественный элемент должен через их посредство проявить себя всякий раз в течение определенного периода времени, продолжительность которого трактуется различными сектами по-разному. Разброс в мнениях составляет от нескольких тысяч до миллиона лет. По окончании этого времени Будда откроет эру человеческого счастья, нравственного совершенства, вечного покоя, одним словом — начнется для людей нирвана, или созерцательное состояние, безусловно свободное от внешнего мира и всяких материальных потребностей.

Но воплощения Будды совершаются не сразу, а лишь после целого ряда переходов из одного существования в другое. Другими словами, Будда воплощается в человека лишь после того, как перебывает в телесной оболочке целого ряда низших животных. Вследствие этого буддийские духовные лица — ламы и бонзы, или талапойны, обязаны питаться исключительно растительной пищей, из уважения ко всякому живому существу.

Принцип святости жизни распространяется последовательно с человека на всех животных, на млекопитающих, на гадов, рыб, насекомых и даже моллюсков.