Что было известно о ней? Русская. Анна Матвеевна Жданкова. Родилась 2 апреля 1899 года в Сибири. Когда ей исполнилось три года, овдовевший отец отдал ее «на воспитание» купцу Попову. У купца прожила четырнадцать лет. Жизнь была тяжелая. Аню превратили в домашнюю прислугу. Таскала дрова, расчищала в морозы двор, занесенный снегом.

Потом познакомилась с финским инженером Валениусом, который был в два раза старше ее. Чтобы избавиться от Поповых, вышла за него замуж, хоть и не любила. Во время революции Валениус бежал в Китай. Здесь занялся мошенническими операциями, пытался вовлечь в них Анну. Она возмутилась. Развелась с Валениусом, устроилась в госпиталь сестрой милосердия. Вот и вся ее история.

Анна понравилась Зорге. Он был достаточно проницательным, чтобы сказать: Макс сделал удачный выбор, нашел настоящую подругу жизни.

Бытовая сторона жизни не заслоняла главного: работы. А она требовала большого напряжения, беспрестанных поездок по городам огромной страны. Установлена связь с Центром. Посланы первые радиограммы.

Но Зорге ясно сознавал: без помощи людей, хорошо знающих обстановку, успеха не добиться. Такими людьми были японские и китайские журналисты. Он быстро сдружился с иностранными журналистами, аккредитованными в Шанхае, свел знакомства с немецкими военными советниками в нанкинских войсках.

Все пристальнее следил он за деятельностью специального корреспондента газеты «Осака Асахи» японца Одзаки Ходзуми. Недавно Одзаки поместил в своей газете статью, в которой писал: «Возмутительное объявление в шанхайском парке: «Китайцам и собакам вход воспрещен» снято, но подлинными хозяевами здесь по-прежнему остаются англичане». Как удалось выяснить, Одзаки связан с одной из китайских студенческих групп, настроенной прогрессивно, печатает под псевдонимом статьи, разоблачающие захватническую политику иностранных держав в Китае.

Через знакомую журналистку Зорге выразил желание встретиться с Одзаки. Японец сказал, что будет рад встрече.

Позже Зорге даст оценку своему новому другу: «Одзаки был моим первым и наиболее ценным помощником… Наши отношения, как деловые, так и чисто личные, всегда оставались превосходными. Он добывал самую точную, полную и интересную информацию, которая когда-либо поступала ко мне из японских источников. Сразу же после знакомства я близко подружился с ним».

Обычно Рихард встречался с Одзаки на Гарден-бридж у границы японской концессии. Затем они усаживались в автомобиль и уезжали в какой-нибудь парк, подальше от японской полиции.

У них было о чем поговорить, что сообщить друг другу. Они рассуждали о внешней политике чанкайшистского правительства и об его армии, о перемещениях в верховном военном командовании, о том, какие слои и классы поддерживают нанкинский режим, о зависимости этого режима от Англии и Америки.

Догадывался ли Одзаки, что имеет дело с разведчиком? По-видимому, да. Но он понимал: Зорге так же, как и сам Одзаки, — друг китайского народа, он представляет некие силы, противостоящие империализму. Этого было достаточно.

В шанхайские вечера по просьбе Рихарда Одзаки часто рассказывал о себе. Родился он в Токио 1 мая 1901 года, в семье журналиста. Когда Ходзуми исполнилось пять лет, его отца назначили редактором газеты «Тайвань Ници-Ници Симбун». Семья переехала в город Тайхоку на остров Тайвань. Гористый остров, покрытый рощами камфарного лавра, стал колонией Японии в результате ожесточенной японо-китайской войны. Населяли его главным образом китайцы, которые ненавидели захватчиков и на каждом шагу оказывали им сопротивление. Тринадцать лет провел на этом острове Ходзуми. Завоеватели силой согнали китайских крестьян с земли, в принудительном порядке заставили работать на плантациях. Рис, чай, сахарный тростник, цитрусовые — все вывозилось в метрополию. Здесь царил неприкрытый произвол. «Притеснения и насилия со стороны японских властей по отношению к порабощенному местному населению вызвали у меня первые сомнения…» — таково впечатление Одзаки от тайваньского периода жизни.

Сомнения не рассеялись и тогда, когда Ходзуми, окончив среднюю школу в Тайхоку, отправился в метрополию. В Токио он выдержал конкурс в Первый колледж Итико, лучший в стране, куда принимали только наиболее способных; после колледжа, как правило, открывался путь в Токийский университет. В 1922 году по совету отца Ходзуми перешел на юридический факультет Токийского университета и в 1925 году получил степень доктора права.

Еще во время учебы в университете Одзаки понял, что буржуазное право — это право сильного. Подтверждение этой мысли он находил в окружающей действительности. Так, когда в сентябре 1923 года в стране разразилось грандиозное землетрясение, правящие классы, опасаясь народных волнений, решили направить недовольство масс тяжелым экономическим положением и нераспорядительностью властей против коммунистов и «инородцев». Началась дикая расправа: четыре тысячи корейских рабочих было убито, тысячу триста японских революционно настроенных рабочих и крестьян загнали в тюрьмы. Особенно бесчеловечно расправились жандармы с девятью коммунистическими деятелями. Семью руководителя общества аграрного движения Морисаки Генкити бросили в застенок. Облавы на коммунистов и революционно настроенных студентов не прекращались.

Потрясенный этими событиями, Ходзуми оставил университет и уехал на Тайвань. Как-то роясь в библиотеке отца, он нашел книгу о Фердинанде Лассале, одном из организаторов Всеобщего германского рабочего союза. Молодой человек еще мало был подготовлен, чтобы разобраться в путаных оппортунистических взглядах Лассаля, но он открыл другое: сын купца, Лассаль участвовал в революции 1848 года, считался пламенным агитатором, возвеличивал рабочий класс. Одзаки впервые глубоко заинтересовался социальными проблемами.