Когда у мудрого раввина по имени Осия бен Ехуда спросили, сколько раз следует прощать, то он ответил: «Если человек оскорбил тебя один раз, его прощают, если оскорбил во второй раз, его прощают, его прощают и в третий раз, а в четвёртый – не прощают». О том же апостол Пётр спросил Иисуса: «Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?» Осия бен Ехуда предлагал прощать три раза. Пётр называет бесконечно большое, с его точки зрения, число – не просто в два раза больше, чем предлагал учёный раввин, а плюс ещё один раз. А Христос отвечает: «Не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз» (Мф 18: 21-22).

Конечно, чтобы простить кого-то 490 раз, – до этого нам расти и расти! Иисус показывает нам этими словами, что милосердие Божие не имеет ничего общего с нашей добротой, которая не более чем пародия на милосердие. Как не задуматься над этим? Это очень важный, сердцевинный момент для нашей веры.

После слов «Прости ближнему твоему обиду» Сирах говорит: «Человек питает гнев к человеку, а у Господа просит прощения. К подобному себе человеку не имеет милосердия, и молится о грехах своих» (28: 3-4).

Вероятно, размышляя именно над этими словами Сираха, апостол Иоанн воскликнул: «Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин 4: 20).

Сирах сравнивает злобу с огнём и говорит о том, что искра, если на неё подуть, разгорится в пламя, а если на неё плюнуть – потухнет. Плюнуть на искру злобы нашей, тушить в себе злобу в зародыше, не давать ей разгораться – вот задача для верующего, как её формулирует Иисус, отталкиваясь от того, что некогда сказал мудрейший Сирах.

«Но избави нас от лукавого…» «И не введи нас во искушение», – сказано в молитве «Отче наш». А с другой стороны, в Послании Иакова написано: «Блажен человек, который переносит искушение; потому что, быв испытан, он получит венец жизни, который обещал Господь любящим Его» (1: 12). Человек искушается подобно тому, как испытывается серебро. Об этом постоянно говорится в Ветхом Завете. И вдруг – «не введи нас во искушение». Как согласовать эти слова с тем, что мы знаем из других мест Священного Писания, где прямо говорится, что Бог искушает, т. е. испытывает, пробует человека? Татиан, один из древних церковных писателей, приводит такую логию Иисуса: кто не был искушаем, не может войти в Царство Небесное. Так как же понять «и не введи нас во искушение»?

Даже самый лучший переводчик иногда ошибается. Причём ошибка такого блестящего и святого переводчика, каким был блаженный Иероним, значительно страшнее, чем ошибка переводчика рядового Кому сегодня интересны старые переводы античных классиков на русский язык и какие-то непринципиальные ошибки и неточности, которые в них есть? Лишь узкому кругу специалистов. Другое дело – ошибка переводчика, на труд которого столетиями смотрели как на образец.

Ошибка эта состоит в том, что слово исферо он перевёл как «вводить» (induco), тогда как на самом деле оно значит «ввергать». Здесь надо бы сказать «не ввергни, не брось нас во искушение», «не ввергни в пучину искушений, которые нам не по силам».

В этом значении слово исферо употребляется в псалмах, когда говорится о водовороте, затягивающем человека. Не втягивай нас в нутро водоворота, но избави нас от лукавого (от искусителя). Спаси от того зла, которое действует в мире и засасывает нас в трясину. Это третье «тёмное» место в молитве «Отче наш», небольшой по объёму, но оказавшейся такой трудной и сложной для понимания. Потому и можно ею молиться всю жизнь, что будет она в нашем сердце сначала разбухать, потом прорастать, расти и приносить плод. Её нужно не просто выучить наизусть. Её нужно согреть сердцем, она должна прорасти из него. Эту молитву нужно прожить – тогда мы станем христианами.

Молитва «Отче наш» не может не быть трудной. Если бы она была простой, мы бы её быстро и легко забыли, как забываются стихи средних поэтов. Молитва «Отче наш» потому и звучит до сих пор так же пронзительно, как звучала в тот день, когда в Нагорной проповеди Иисус в первый раз предложил её людям, что в ней так много сложного. И когда мы её проживаем, – а каждый христианин проживает эту молитву, – мы становимся и богословами, и настоящими христианами.

Иисус в Нагорной проповеди говорит, что нужно не только давать милостыню и молиться втайне, но и втайне поститься. Устами пророка Иоиля Бог наставляет: «Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши» (2:13), т. е. делайте пост своим внутренним состоянием. Поэтому Господь говорит: «Ты же, постясь, помажь твою голову и лицо твоё умой, чтобы показать себя постящимся не людям, но Отцу твоему, Который втайне» (Мф 6: 17-18).

Слово «пост» в Новом Завете не употребляется без слова «молитва». Из Ветхого Завета мы знаем, что такое пост. Поститься – это в первую очередь смирять душу. Бог говорит: «Вот, вы поститесь для ссор и распрей… Таков ли тот пост, который Я избрал… Раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся» (Ис 58:4, 5, 7).