Доктор ШТАМЕР: Где были передовые подразделения?

ФОН ЭЙХБОРН: Передовое подразделение, возможно, также занимало это здание; по крайней мере, часть этого подразделения оставили, чтобы охранять это здание для полкового штаба.

Доктор ШТАМЕР: Вы знаете, кто командовал этим подразделением?

ФОН ЭЙХБОРН: Им командовал лейтенант Ходт.

Доктор ШТАМЕР: Когда подразделение оказалось в Катыни?

ФОН ЭЙХБОРН: Смоленск пал приблизительно 17 июля 1941. Армейская группа запланировала перенести свой штаб в непосредственную близость от Смоленска, и после того, как группа выбрала себе квартиры, область была немедленно захвачена после падения города. Передовое подразделение прибыло в то же самое время, поскольку эта область была захвачена, и это было, вероятно, во второй половине июля 1941 года.

Доктор ШТАМЕР: Значит, это подразделение было там с июля 1941 до 20 сентября 1941?

ФОН ЭЙХБОРН: Да.

Доктор ШТАМЕР: И весь штаб был там с 20 сентября 1941 года?

ФОН ЭЙХБОРН: Да. Может быть, часть штаба прибыла несколько позже, но большинство штаба прибыло 20 сентября.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Вы говорите о штабе армейской группы или о штабе полка связи?

ФОН ЭЙХБОРН: Я говорю об обоих штабах, потому что перемещение больших штабов, таких, как штаб армейской группы, нельзя осуществить за день; обычно для этого нужно 23 дня. Надо было поддерживать связь, поэтому полк должен был оставить когото из сотрудников, пока не переехал весь штаб.

Доктор ШТАМЕР: Где разместилось передовое подразделение?

ФОН ЭЙХБОРН: По крайней мере, часть его была размещена в Днепровском Замке. Другие по соседству, где позже были расквартированы роты. Для того, чтобы подготовить квартиры к прибытию полка, пока не прибыла его основная часть.

Доктор ШТАМЕР: А штаб 537-го полка?

ФОН ЭЙХБОРН: Он был в Днепровском Замке.

Доктор ШТАМЕР: Вы можете назвать нам имена офицеров из штаба этого полка?

ФОН ЭЙХБОРН: На тот момент подполковник Беденк, командир; лейтенант Рекс, адъютант; лейтенант Ходт, дежурный офицер; и капитан Шэфер, который был телефонным экспертом. Может быть, были еще один или два, но я не могу вспомнить их имен.

Доктор ШТАМЕР: Предыдущий свидетель уже сказал нам о задачах полкового штаба. Как штаб управлял действиями полка?

ФОН ЭЙХБОРН: Полк, состоявший из 10 12 рот, должен был представлять точный отчет каждый вечер относительно того, какая задача поставлена каждой роте. Это было необходимо, поскольку мы должны были знать, какие силы свободны в случае крайней необходимости для того, чтобы решать какието новые задачи.

Доктор ШТАМЕР: Как далеко от Днепровского Замка Вы были расквартированы?

ФОН ЭЙХБОРН: Приблизительно 45 километров. Я не могу назвать Вам точное расстояние, поскольку я всегда преодолевал его на машине, около 45 километров.

Доктор ШТАМЕР: Вы часто бывали в Днепровском Замке?

ФОН ЭЙХБОРН: Очень часто, когда я был не на дежурстве, поскольку я служил в этом полку, знал большинство офицеров и был с ними в дружественных отношениях.

Доктор ШТАМЕР: Вы можете сказать нам о характере и интенсивности движения к Днепровскому Замку?

ФОН ЭЙХБОРН: Чтобы судить об этом, надо иметь представление о людях и вещах. Насколько касается людей, то движение было очень оживленным, потому что полк, чтобы справляться со своими задачами, должен был быть организован весьма централизованно. Поэтому прибывало много курьеров, и командиры рот часто бывали в полковом штабе.

С другой стороны, было напряженное движение грузовиков и легковых автомобилей, потому что полк попытался улучшить свои квартиры; а так как мы оставались там в течение некоторого времени, в доме проводились всевозможные строительные работы.

Доктор ШТАМЕР: Вы слышали что-нибудь о существовании трех русских лагерей с польскими офицерами в 25 45 километрах к западу от Смоленска, которые предположительно попали в немецкие руки?

ФОН ЭЙХБОРН: Я никогда ничего не слышал ни о каких лагерях польских офицеров или лагерях польских военнопленных.

Доктор ШТАМЕР: Ваша армейская группа получала сообщения о захвате таких польских офицеров?

ФОН ЭЙХБОРН: Нет, я бы заметил, потому что сведения о числе пленных, и особенно офицеров, всегда предоставлялись мне в вечерних сводках армий, которые брали этих пленных. Это была наша обязанность получать такие сводки, и мы поэтому видели их каждый вечер.

Доктор ШТАМЕР: И вы не получали подобного сообщения?

ФОН ЭЙХБОРН: Я не видел таких сообщений ни от армии, выславшей его, и не получал от армейской группы, обязанной передавать подобные сведения в вечернем рапорте Верховному командованию армии (ОКВ).

Доктор ШТАМЕР: Могло это сообщение появиться из другого источника или быть послано в другую инстанцию?

ФОН ЭЙХБОРН: Официальный порядок отчетности в армии был очень строг, и сотрудники следили, чтобы он строго соблюдался. В любом случае, армии всегда были обязаны подавать детальные отчеты, в соответствии с предусмотренной формой, и это в особенности касалось числа военнопленных. Поэтому просто невероятно, чтобы такое число офицеров попало в руки армии и об этом не было бы сообщено надлежащим образом.