Батальон мотопехоты бригады «D» на пути в Джеради почти сразу попал в непроходимый транспортный затор около перекрестка. Ситуация казалась безнадежной. Дорогу почти полностью перекрыли сгоревшие танки и полугусеничные бронемашины, гражданский транспорт и транспорт частей обеспечения, скапливавшийся около потерявших ход военных машин. Генерал Таль дал задание своему начальнику штаба, полковнику Герцлу, провести батальон мотопехоты к цели как можно скорее.

— Я вижу, что творится на дороге, но это меня не интересует, — сказал генерал, — очистите проход, и мне все равно, как вы это сделаете.

Герцл и Макси начали энергично, не жалея глоток, расчищать путь батальону. Они приказывали командирам танков сталкивать с дороги сгоревшую или сломанную технику, а гражданскому транспорту — съезжать на обочину. Им даже пришлось припугнуть од-ного-двух водителей револьверами, когда те, опасаясь наткнуться на мины, отказались съехать с дороги. Колонна батальона утратила организованный вид, беспорядочно растянулась, и в конце концов подполковник Макси приказал своим просто объезжать весь прочий транспорт. В Шейх-Зувейде батальон вновь построился в правильную колонну и оттуда двинулся к Джеради.

К месту назначения мотопехота добралась к полуночи. Макси немедленно доложил о прибытии полковнику Шмуэлю. «Центурионы» капитана Амира уже заняли плацдарм в Джеради и теперь вели на нем бой. Мотострелковый батальон сразу вступил в действие; танки шли первыми, сзади следовала пехота на полугусеничных бронемашинах. Потом она спешилась и, оставив машины на дороге, в свете осветительных снарядов устремилась на укрепления Джеради. После жестокого четырехчасового боя израильтянам удалось захватить вражеские позиции. На сей раз атакующие не пошли дальше, к эль-Аришу, а, вновь перейдя под командование дивизии, продолжали зачистку.

Группа управления полковника Шмуэля достигла эль-Ариша во вторник, 6 июня, в 02.00. Два танковых батальона в городе провели ночь настороже, так как поблизости сосредоточились значительные силы египтян, и подполковник Пинко опасался контратаки, отражать которую пришлось бы, не имея ни горючего, ни боеприпасов. Первое, что он сделал, — разместил танки для охраны подходов к городу, и с одной ротой прочесал шоссе на Кантару. Занимая позиции, рота вела огонь по всем направлениям. Пинко также поместил роту мотопехоты с взводом танков на дорогу эль-Ариш— Бир-Лахфан, таким образом блокируя подступы к эль-Аришу. Затем он решил, что следует объезжать пространства между местами дислокаций частей с группой полугусеничных бронемашин. Сам он возглавлял патруль. Возвратившись после очередного объезда, Пинко нашел в своем стейшн-вэгене убитого шофера. Египетские солдаты подобрались к машине и убили водителя, который скорее всего заснул от усталости. Пинко продолжил патрулирование, решив отбуксировать машину после завершения объездов. Патруль обстреливали со всех сторон, и пулеметы бронемашин беспрерывно палили в ответ. Израильтяне подожгли цистерны с топливом и склады боеприпасов египтян на железнодорожной станции эль-Ариш; огромные языки пламени вздымались вверх, ярко освещая черное ночное небо. Горело так сильно, что Пинко отдал приказ танкам отойти подальше, опасаясь, как бы в них не загорелись боеприпасы.

Майор Шамай Каплан расположил свою роту на ночь. Он потерял много крови. Ханох, Дан и другие собрались вокруг командира, чтобы подбодрить его. Они знали, как он беспокоится о Хаве, и хотели узнать, не родила ли она. Они также знали, как он мечтал о втором сыне, брате для Итая, и дразнили его, твердя, что Хава, конечно, же родит девочку.

— Чепуха, — отмахнулся Шамай, — будет мальчик. Я уже придумал для него имя.

— А мы уверены, майор, что будет девочка, — не сдавался Ханох. — И тоже придумали для нее имя — Аделаида.

— Нет уж, спасибо! — проворчал Шамай, руки которого тряслись от слабости. — Говорю вам, будет мальчик.

— Некоторые в роте тоже против Аделаиды, командир. И предлагают вам учесть их совет, на случай рождения девочки. Хавацелет, вот как они предлагают ее назвать, — сообщил Дан.

— Ладно, парни. Я буду счастлив, если родится девочка. Но уж имя позвольте мне выбрать самому. Я как-то не очень доверяю вашим талантам.

— Господин майор, а можем мы предложить еще имена?

— Сколько хотите.

Болтовня об именах разгоняла усталость.

Когда полковник Шмуэль прибыл в эль-Ариш, он решил продолжить зачистку. Как только подтянулись колонны снабжения, он приказал заправить технику специальной группы и немедленно отправить ее на захват летного поля в девяти километрах южнее города на дороге эль-Ариш — Бир-Лахфан. Бригада «М» все еще находилась в пути, и не было шансов, что она войдет в соприкосновение с неприятелем на позициях к юго-востоку от эль-Ариша до рассвета. Колонны снабжения прибыли в 04.00, и спустя два часа майор Хаим, отправившийся к аэродрому с семью «Паттонами» Эйн-Гиля, мог рапортовать: «Аэродром нами захвачен». Израильтяне овладели летным полем после боя с египетскими танками и самоходными зенитными установками, оснащенными сдвоенными 57-мм зенитными орудиями.

Менее чем за двадцать четыре часа бригада «D» прошла с боями семьдесят километров по вражеской территории.

В 04.20 группа управления генерала Таля достигла указателя на въезде в эль-Ариш. Полковник Шмуэль подбежал и взобрался в полугусеничную бронемашину генерала. Они обнялись.

— Я хочу, чтобы ты знал: это была героическая битва, Шмулик, — проговорил генерал Таль. — Во всей истории танковых сражений насчитываются единичные примеры таких прорывов и зачисток.

— Эхуд погиб, — сказал полковник Шмуэль. Его лицо было черно от грязи и покрыто щетиной. Он снял очки, после чего на коже остались белые круги.