Наши страхи наполовину лишены всяких оснований, наполовину же просто постыдны.

Кристиан Боуви

Очень неприятна ситуация, когда с предшественницей вас сравнивает муж (любовник). Подобное может быть свидетельством недостатка такта, плохого воспитания, «толстокожести», отсутствия чуткости, неспособности понять последствия своих слов и поступков. Или это — желание вас уколоть, ткнуть носом в ваши «недостатки» путем сравнения не в вашу пользу. Или ваш мужчина недостаточно умен, чтобы понять недопустимость подобных сравнений, и полагает, что если он будет говорить о положительных качествах своей «бывшей», то это поможет вам «исправиться» и «соответствовать» его требованиям.

В любом случае такое поведение недостойно мужчины.

Женя вышла замуж в 34 года. В молодости у неё были поклонники, но ни один из них почему-то не спешил на ней жениться. Несколько месяцев или полгода длился её очередной роман, а потом поклонник тихо исчезал.

В возрасте 23-лет она влюбилась в женатого мужчину. Как водится, тот говорил, что жена некрасивая, немолодая, давно его не привлекает, в браке он одинок и поэтому ищет родственную душу. На такие же слова купилась не одна тысяча женщин и девушек. Купилась и Женя. Она верила, что любовник вот-вот разведется с опостылевшей супругой и женится на ней.

Шли годы, а тот все морочил ей голову обещаниями. Постоянно находились отговорки — то у детей какие-то проблемы, и он должен помочь, то жена заболела, и он не может оставить её, когда она совершенно беспомощна. Женя ждала. Как и многие любовницы женатых мужчин, она скучала в выходные и праздники — любовник проводил их с семьей. В отпуск он тоже ездил с семьей, каждый раз обещая жена, что на будущий год они непременно поедут отдыхать вместе. Встречались они преимущественно днем, в её квартире. Любовник на пару часов убегал с работы, Женя тоже (она работала рядом с домом).

Легче быть любовником, чем мужем, ибо труднее быть остроумным каждый день, чем шутить от случая к случаю.

Оноре Бальзак

Женя жила вдвоем с матерью, та была в курсе любовных дел дочери и на время свиданий уходила к соседке. Поначалу она тоже верила, что любовник дочери женится на ней, потом стала говорить, что напрасно Женя тратит на него свои молодые годы — раз тот сразу не развелся, то уже и не разведется. Его все устраивает — у него есть и семья, и молодая любовница. Но Женя, как и многие обманутые своими любовниками женщины, возражала: «Ты ничего не понимаешь! Толя любит меня, очень скучает и хочет почаще видеться, но у него нет возможности. А жену он презирает. Она ужасная женщина, скандальная и эгоистичная. Они давно чужие друг другу». «Чего ж он от неё не уйдет? — задавала мать резонный вопрос. — У него есть куда и к кому уйти. Ты молодая, красивая, он может создать новую семью». «Толя просто ждет удобного момента, чтобы не выглядеть подлецом перед детьми», — оправдывала любовника Женя, повторяя его слова. «Так ведь дети-то уже взрослые. Поймут.» «Толя уже все решил и скоро подаст на развод», — уверяла Женя.

Так шли годы. Мать стала часто болеть и уже не могла уходить к соседке, чтобы предоставить дочери квартиру для свиданий с любовником. Да и не хотела. «Разве ты не понимаешь, что он использует тебя? — горько спрашивала она Женю. — Ему от тебя нужен лишь секс. Может быть, он и привязался к тебе за эти годы, но ведь тебе уже скоро тридцать, а у тебя ни семьи, ни детей. Скоро потеряешь молодость и красоту и тогда вообще не сможешь устроить свою судьбу. И мне на старости лет не удастся порадоваться, глядя на внуков. У меня сердце за тебя болит. Если меня не станет, — ты останешься совсем одна». Женя плакала, оправдывалась, в очередной раз заводила разговор с любовником, что пора бы определиться с их отношениями, ей надоели эти кратковременные встречи, хочется иметь семью, свой дом, детей, приглашать гостей и ходить вместе с мужем в гости, бывать на людях, а она сидит затворницей в четырех стенах. Работа и дом, редкие свидания — вот и вся её жизнь. Любовник же приводил очередную причину невозможности развода именно в этот момент, обещал, что вот-вот решит этот вопрос. И опять ничего не менялось.

Потом мать умерла и Женя чувствовала себя очень одинокой. В их отношениях с любовником ничего не изменилось. Она думала, что Анатолий станет более внимательным, поддержит её, будет чаще приходить и наконец разведется. Но все получилось наоборот. Может быть, он испугался, что теперь, когда любовница осталась одна, она возьмется за него всерьез. Анатолий стал реже приходить, отговаривался то болезнью, то занятостью, а потом перестал даже звонить. Женя звонила ему домой, но он мялся, обещал перезвонить и не звонил. Она звонила на работу — с тем же успехом. Любовник говорил, что сейчас очень занят, как освободится, — сразу позвонит. И — ни слуху, ни духу. Наконец Женя поняла, что он просто избегает её. Сознавать это было тяжело.

Прежних подруг она давно растеряла — те были замужем, у них были свои заботы. На работе она тоже ни с кем не сблизилась — сослуживицы были значительно старше её. Да и не хотелось ей ни с кем откровенничать, выслушивать чьи-то советы, ловить сочувственные взгляды.

Через полгода, устав от одиночества, она дала объявление в газету. Звонили многие, но у неё складывалось ощущение, будто её опять хотят использовать. Так оно и было. Отдельная квартира, материальная самостоятельность Жени привлекали многих мужчин, но она чувствовала, что их намерения дальше любовной связи не распространяются. Больше она не обращалась к официальному сводничеству.

Как-то раз родная тетка предложила племяннице познакомить её с приличным разведенным мужчиной. Женя согласилась. Николаю было 42 года, ей — 33. Они не испытывали особой любви друг к другу, но Женя уже так устала от одиночества, что была согласна на брак без любви. Через год они поженились.

С самого начала знакомства Николай постоянно вспоминал бывшую супругу. Иногда просто так, к слову, иногда ставил её Жене в пример. Женю раздражали его бесконечные: «А моя Катерина Павловна…» Она тихо ненавидела эту Катерину Павловну, порой хотелось ядовито сказать: «Так и жил бы со своей обожаемой Катериной Павловной!», но, вспомнив годы, проведенные в одиночестве, изо всех сил сдерживалась.