Из числа моряков Шон отобрал пулеметчиков – расчеты для четырех «максимов». Стрелков разбили на группы по десять человек, и были назначены сержанты – командиры этих групп. Их повышение в должности Сол отметил в своем блокноте.

Уже после заката они остановились на ночь под темным массивом горы. Мбежане со своими людьми ждал у небольшого защищенного со всех сторон костра.

– Я вижу тебя, Мбежане.

– Я вижу тебя, нкози.

При свете костра было видно, что ноги Мбежане в пыли, а лицо серое от усталости.

– Какие новости?

– Старый след. Возможно, неделю назад много людей разбили лагерь ниже по реке. Двадцать костров, но не в ряд, как делают солдаты. Маленьких оловянных банок, которые бросают солдаты, освобождая их от мяса, нет. Палаток не ставили, только постели из скошенной травы, много постелей.

– Сколько?

Вопрос бессмысленный – Мбежане не умеет считать, как считают белые. Он пожал плечами.

– Столько постелей, сколько с нами людей? – поискал сравнение Шон.

– Больше.

Мбежане подумал, прежде чем ответить.

– Два раза по столько? – настаивал Шон.

– Может, и два, но не больше.

Около пятисот человек, решил Шон.

– Куда они пошли?

Мбежане показал на юго-запад.

К Врайхейду, под защиту гор Дракенсберга. Да, несомненно, это часть отряда Винберга.

– Какие новости из краалей?

– Там люди боятся. Говорят мало, а то, что говорят, не имеет значения.

Мбежане не пытался скрыть свое отвращение, презрение, которое испытывают зулусы ко всем остальным африканским племенам.

– Ты молодец, Мбежане. Теперь отдыхай – мы выедем до рассвета.

Четыре дня они двигались на юго-запад. Следопыты Шона прочесывали местность на десять миль про обе стороны от их маршрута, но ничего не находили.

Вдоль южного горизонта, как спина доисторического чудовища, возвышался зубчатый хребет Дракенсберга. На вершинах снега не было.

Шон учил своих людей отражать внезапные нападения.

Стрелки разворачивались и спешивались, прикрывая «максимы», которые стремительно везли к ближайшим возвышениям местности.

Те, кто должен был заботиться о лошадях, уводили их в ближайшую донгу или к холму. Снова и снова повторяли они этот маневр.

Шон так муштровал их, что они, пригнувшись к холкам лошадей, чтобы поберечь натертые зады, проклинали его. Пройдя через усталость, они обрели отличную новую физическую форму. Отросли бороды; лица покраснели и облупились, потом потемнели на солнце, мундиры тоже потемнели, но от грязи. Они больше не проклинали Шона. Все были охвачены каким-то новым чувством, больше смеялись, увереннее держались в седлах, крепко спали по ночам, несмотря на холод, и просыпались свежие, полные сил.

Шон испытывал скромное удовлетворение.

На утро десятого дня он выехал с двумя солдатами на разведку перед колонной. Едва они спешились, чтобы отдохнуть среди груды камней, как Шон заметил движение на равнине впереди. Свирепея, он вскочил с камня, на котором сидел, и побежал к лошади за биноклем.

– Черт побери! – разочарованно сказал он, увидев в бинокль блеск пик. – Кавалерия.

Полчаса спустя они встретили кавалерийский патруль, высланный большой колонной, направлявшейся на юг от линии блокгаузов. Молодой младший офицер, командовавший патрулем, угостил Шона сигарой и сообщил последние военные новости.

Де ла Рей и Сматс с сорока тысячами солдат опустошают местность к северу от Йоханнесбурга, преследуя три тысячи противников. Южнее, в Свободной республике, развернулась грандиозная охота на Девета. На этот раз их поймают, заверил офицер Шона.

Пятьдесят тысяч пехотинцев и всадников загнали его отряд в угол между линией блокгаузов и разлившейся рекой Риет. На востоке спокойней. Там у отрядов не было командира, и буры рассыпались в горах вокруг Коматипоорта.

– Пока и здесь спокойно, сэр. Но мне не нравится это спокойствие. Этот Леруа опасный тип, вдобавок хитрый. До сих пор он не слишком наседал – так, несколько нападений. Десять дней назад пятьсот его людей близ Чарлстауна напали на колонну обеспечения. Смели охрану и забрали достаточно боеприпасов, чтобы вести полномасштабную войну, а потом ушли в горы.

– Да, – мрачно подтвердил Шон. – Мы нашли один их лагерь.

– С тех пор ни следа, сэр. Мы обыскиваем местность, но пока безуспешно.

– Каковы его силы? – спросил Шон.

– Говорят, ему удалось собрать до трех тысяч человек. Думаю, он готовится к чему-то очень значительному.

В этот вечер Мбежане вернулся в лагерь после полуночи и направился прямо туда, где в коляске спал Шон и еще двое.

– Нкози.

Шон повернулся на бок и мгновенно проснулся от прикосновения.