— Мне к вам приказано. Потом еще вернуться затемно нужно.

— Нужно — вернешься, — пообещал конвоир.

— А у вас там, в ГКО, светленьких богато? — поинтересовался, оборачиваясь, автоматчик. — Я бы на охрану мигом заступил.

Вот он пост. Два блиндажа, глубокий ход сообщения, все знакомо. Только сейчас в прикрытом маскосетью ровике стоит дальномер и стереотруба.

Оттуда высунулись наблюдатели.

— Степан, никак подкрепление прислали? Для поднятия боевого духа?

Моряк, не отвечая, прошел мимо, деликатно стукнул в щелястую дверь блиндажа.

— Товарищ лейтенант, тут такое дело…

В блиндаже было тихо, наконец высунулся молодой офицер в накинутом на плечи кителе с нашивками техника.

— Вот, товарищ лейтенант, девушку на обрыве отловили, — с непонятным смущением доложил боец. — Мокрая, и невнятно объясняет свое присутствие.

— Почему невнятно?! — возмутилась Катя. — У меня приказ для командира Манипуляторного поста. Вы командиром будете?

— Допустим, — хрипло сказал лейтенант и принялся медленно застегивать китель.

Отдавать честь было сложно — пилотку Катя благополучно утопила. Пришлось вытянуть руки по швам и отрапортовать:

— Посыльная по штабу ГКО рядовая Мезина. Вам приказ. — Не успевшая подсохнуть посыльная извлекла из кармана пачку слипшихся документов, не без труда выбрала свернутый вчетверо листок.

— Вы как шли, боец Мезина? — с удивлением спросил лейтенант.

— Так сказали, что низом безопаснее, — жалобно призналась Катя. — А как стрельба началась, так я в воду свалилась. От внезапности.

— А это что за тряпочка? — лейтенант двумя пальцами держал мокрый листок.

— Приказ, товарищ лейтенант. О срочном откомандировании в штаб.

— Кого? Меня? Зачем я в ГКО понадобился?

— Не могу знать. Там, вообще-то, вроде не вас вызывают, а бойца какого-то. Мне приказано проводить немедленно.

— Так ты, проводница, его утопишь, — насмешливо произнесли за ее спиной.

Немногочисленный личный состав поста потихоньку подтягивался к гостье.

— Отставить болтовню, Михайлов, — приказал лейтенант и с сомнением оглядел бумагу. — Ну и что я тут разберу? Посылают черт знает кого.

— Никакая она не посыльная, лейтенант, — негромко сказал коренастый крепыш с немецким автоматом на груди. — Сам на нее глянь.

— Чего это я не посыльная? — оскорбилась Катя. — Вот документы. Вот пропуск в штаб. Меня сам товарищ Корисов Алексей Борисович знает.

— Так, пошли к свету, — с досадой проронил лейтенант. — Корец — со мной. Наблюдателям бдительность не терять. Остальным — отдыхать. С рассветом и у нас начнется.

Крепыш подтолкнул Катю в спину:

— Двигай, ундина морская. Сейчас разберемся, откуда приплыла.

В блиндаже было тесно и душно. Тускло коптила «летучая мышь». На койке сидела женщина с двумя кубиками [46] на петлицах, явно медицинской службы.

Игнорируя Катю и крепыша, медичка проникновенно взглянула на лейтенанта.

— Надолго это, Володя?

— Сейчас разберемся, — сдержанно ответил лейтенант и сел ближе к лампе. Пока он разбирал промытые документы, крепыш, занявший место у входа, насмешливо рассматривал «посыльную». Военфельдшер тоже смотрела. С неприязнью.

Катя начала нервничать. Все шло наперекосяк. Нельзя сказать, что документы сделаны безукоризненно, но должны были проскочить. В сухом виде по крайней мере. Сейчас кто его знает, — этот драный автоматчик какой-то чересчур бдительный. Лейтенанту явно свидание обломали. Взъестся сейчас. И вообще, унизительно стоять и горбиться, чтобы макушкой в потолок не упираться.

Самое поганое, что краснофлотца Чоботко на здешнем посту что-то не наблюдалось. Не мог же гений измениться до полной неузнаваемости? Возможно, дрыхнет где-нибудь. Люди измотаны, немец не ослабляет нажим с 7-го числа. Или часовым стоит наш Чоботко?

— Да, дела, — лейтенант силился прочесть бумаги. — Вот приказ. Только здесь шифровальщик нужен. Размыло все. «Срочно откомандировать красно-фло-флот-ца Ново-товко…» Шоротовко? Ничего не разберу. Но у нас таких все равно нет.

Катя молчала. Пусть сами расшифруют. Естественнее получится.

— Вы прямо в штаб позвоните, — посоветовал крепыш. — Пусть прояснят. Девица сомнительная. Для верности лучше выяснить.

Лейтенант кивнул и без особого воодушевления взялся за телефон.