Стихи
вернуться

Кормильцев Илья Валерьевич
Шрифт:

ПАРКЕТ

у них был паркет зеркальный как лед густой как смола сосны и младший в семье строил замки на нем поджидая прихода весны и весна пришла и в карманах его завелся различный сор номера телефонов а табачной трухе он их прятал как опытный вор но мать находила чутьем матерей и мать говорила: не смей! она помнила как она строила дом и чего это стоило ей как холодом опытных женских рук касалась реки перемен чтоб сковал ее прочный зеркальный паркет опора для будущих стен а он приносил чужое тепло и швырял его словно рюкзак на хрупкую льдину и кожа ее превращалась в грубый наждак и тонкая трещина в нить толщиной в любимом ее январе а он наслаждался весенним теплом и думал о летней жаре а он говорил: иди сюда мать и встань на моей стороне! и пытаясь ее рассмешить он играл на трещине как на струне но она слишком долго лелеяла гнев — в клетке лжи томившийся зверь — и она выходила из комнаты вон захлопнув с грохотом дверь от стука дверей росла полынья и падала прочность льда и ждавшая долго свободы и дня на свет появилась вода и дом их распался и их понесло чем далее тем быстрей и даже отец который молчал оказался на льдине своей и мать кричала отчаяньем рук проклиная течение вод ты ослушался сын! впереди водопад! ты слышишь как он ревет? а он улыбаясь пел ей в ответ посмотри как красив водопад! он один для нас с тобой и для всех и никто в том не виноват у них был паркет зеркальный как лед густой как смола сосны и младший в семье строил замки на нем поджидая прихода весны и весна пришла и с большой высоты скинула хрупкость их тел но кто-то падал а кто-то летел кто-то падал а кто-то летел

Я И МОЙ ДРУГ

мы жили в кругу: я и мой друг витая в нем как заколдованный звук отражаясь от стен которые вдруг вставали за метр от пропасти мы лелеяли круг как свою колыбель в нем всегда за апрелем начинался апрель и каждая щель понималась как цель нагадить уверенной юности я и мой друг знали все про луну писали сценарий послезавтрашнему сну и шли на прогулку как на войну — три плевка через левое это было признание трех величин составляющих магию юных мужчин результат результатов и причина причин в этой троице были за целое мы искали все три не ведая сна снисходительность женщин смелость вина и третье — то для чего имена не более чем заклинания и мы их находили и жизнь была как матери наши преступно добра но мы были во власти капризного зла и считали наш клад подаянием и был вечер был вечер не хуже других и мы очень легко отыскали двоих и пришли на квартиру знакомых своих поджидать наступления третьего мы сидели и пили прошел битый час и тревога волной накатилась на нас луч надежды явился на миг и погас — нас залили холодные сумерки мы видели женщин и пили вино но мы потеряли третье звено и терялась уверенность в том что оно так не было прежде и мне показалось что а двери звонок а друг закричал: посмотри на восток! …я еще успел посмотреть на восток и увидеть то что он видел а потом налетело скрутило смяло треснул круг разбросав прямо в лица стекло я пытался прикрыть своим телом его но друг был прекрасной мишенью я был вязок и сложен — ажурный металл — я еще сохранялся — искрил но стоял — я хотел уцелеть потому что я знал — это может окончиться чем-то и когда все утихло угасло как день я увидел его распростертую тень и какое-то чувство: скорбь или лень или то и другое вместе и я встал на колени но плакать не смог я смеялся шепча: да простит тебя бог и в пыли отыскал тот амбарный замок которым наш круг замыкался затем был простой изумительный дождь я был потрясен татуированный вождь когда краску всю снял его ласковый нож обнаружив обычную кожу я снял боевую кольчугу юнца и кольцо волшебством отделил от кольца и рассеял по ветру остатки свинца и поставил часы на сегодня

БЕГУЩАЯ ВДАЛЬ

я не могу заснуть и так бывает всегда когда восходит твоя одинокая звезда катящаяся вдаль на спицах лучей далекое светило беззвездных ночей мы были поджары как пара гончих псов нас сводил с ума наш здоровый пот мы чуяли друг друга через стены домов и снились друг другу всю ночь напролет мы боялись себя мы дичились других весь мир кроме нас знал нашу мечту обнять эту ночь где окна слепы раздавив в объятьях ее пустоту но я сидел с тобою не касаясь руки слушая твой голос как радио небес заполняющее музыкой море тоски зовущее оленей в безвыходный лес бегущая вдаль бегущая вдаль неужели тебе никого не жаль никто не может поспеть за тобой за бегущей вдаль одинокой звездой я терпел много лет но в одну из ночей я встал и бесшумно открыл окно держась за перила твоих лучей я выполнил то что мне снилось давно я шагнул в пустоту но лунный бич ударил меня по рукам по ногам хлестнула звездная плеть и я понял что мне ничего не догнать и я понял что мне слишком поздно лететь и в этих окнах что были прежде пусты я вдруг увидел глаза устремленные вверх ловящие свет одичалой звезды в ответ на ее несмолкающий смех каждый из них шептал другое имя каждый из них хранил свою печаль но мне казалось что я делю вместе с ними одну и ту же звезду бегущую вдаль бегущая вдаль бегущая вдаль

ЛЕТУЧАЯ МЫШЬ

светла как печаль безмятежна как сон ты влетаешь как птица садишься на пальцы и я снова спасен беззаботная лень безымянная тень ты накроешь мой дом туманным крылом и закончится день но в безлунную ночь как бездомная ночь не выдержав счастья по зову несчастья ты уносишься прочь оставляя мне пыль оставляя мне прах унося мою душу мерцающим камнем в бессильных когтях ведьма или ангел птица или зверь вернись я оставлю открытым окно и незапертой дверь смерть или спасенье свет ты или тьма если не вернешься я впервые узнаю как сходят с ума мое отраженье лицо мертвеца плывет без движенья а глубинах зеркал в ожиданьи конца если ты принесешь назад талисман иней на стеклах без дыма сгорит и разгонит туман но если ты опоздаешь хотя бы на миг они треснут как лед и на пол упадет снежно-белый старик и камень в когтях станет серым свинцом и ты рухнешь бессильно разбив свои крылья рядом с мертвым лицом

ПРОЗРАЧНЫЙ ПОЕЗД

прозрачный поезд стоит на путях стеклянный поезд отправляется вдаль пока он не уехал я чувствую страх когда он исчезает приходит печаль он скроется за лесом он мелькнет за рекой обронит мне в зрачки хвостовые огни закрою я глаза непослушной рукой чтоб следом за слезой не сбежали они призрачный поезд осторожен как тать стеклянный поезд эфемерен как луч держась за эти рельсы я буду дышать пока он не сорвется с железных круч он поезд своевольный он не будет стоять ему катиться легче разумеется вниз и как я не пытался его удержать на каждый мой приказ у него свой каприз прозрачный поезд невесомый мой бред стеклянный поезд независимый сон и все не разберешь есть он или же нет пока не оборвется хрустальный звон

ЧУЖАЯ ЗЕМЛЯ

когда я проснусь мы снова будем одни под серым небом провинции уже зажгутся огни словно лужи глаза и словно гальки а воде все погасшие звезды лежат на тинистом дне эта ночь плотнее плюшевых штор страшней чугунных оград мы видим только себя везде встречаем свой взгляд прощай, Чужая Земля нам здесь больше нельзя мы стали легче тумана и хрустальней дождя мы вновь вернемся сюда но кто нам скажет когда? возможно мы уже спускались с небес или рождались не раз эта странная память о том что будет потом шины шепчут в ночи утешительный бред я слышу смех в темноте возможно это сигнал прощай, Чужая Земля нам здесь больше нельзя мы стали легче тумана и хрустальней дождя…

КОГТИ

она была создана чтоб украсить собой чью-то ночь крупная рыжая кошка из тех что боятся росы но она избегала рук — чем тут можно помочь — и смеялась над каждым кто смел с дерзостью летней грозы и я вступил на порог стремясь изменить сюжет она зашипела в углу когда я сказал: ты лжешь! две сотых секунды на то чтоб найти достойный ответ агаты ее когтей хирургический нож и я отступил на шаг предавая мужскую суть и ушел как побитый пес вытирал густую кровь оставив в ее когтях то что не мог не вернуть докурив бессонную ночь я вернулся за этим вновь она улыбнулась так будто знала  все наперед и вновь нанесла удар при звуке знакомых слов знакомая боль она сильней незнакомой жжет я шел на третюю казнь под грохот свинцовых висков глаза заливала кровь но память о лестнице той уже не нуждалась в глазах я был то ли глуп то ли смел я шел на нее я шел как пьяный христианский святой на берберийского льва я кажется даже пел но однажды я спутал час и явился еще до зари истончав от бесчисленных ран я был почти невесом я раздвинул душой кирпичи не касаясь закрытой двери неслышим невидим никто я проник в этот дом я закрыл руками лицо ожидая знакомый ответ но она спала в темноте но она спала в забытьи я открыл глаза этот свет странный свет без источника свет оставляя меня в тени осветил мне ее черты и при свете который светит я впервые смог рассмотреть что рубцы на ее лице — повторены] моих рубцов что на пальцах ее нет когтей обоюдоострая плеть таращилась рядом с ней зрачками тонких ремней и завершая триумф я склонился как возглас над ней прагматик и грубый солдат знающий хитрость войны но ангел который там был успел мне крикнуть: не смей! и голос он свой воздвиг прочней крепостной стены и я отшатнулся и вдруг усвоил науку кольца я слышал шепот небес: Вера, Надежда, Любовь это было мое Всегда что хранило меня от конца и я исчез словно дым чтобы утром явиться вновь

ОНА ЖДЕТ ЛЮБВИ…

она ждет любви с Востока и Запада она ждет любви с Юга и Севера любовь — это газ без цвета и запаха и дни как листва опадают с дерева она зажигает спичку от спички она не знает как это опасно она раздувает золу по привычке хотя всем ясно что пламя погасло люди идут с молоком и сыром несметные люди довольные миром люди идут с простоквашей и хлебом несметные люди забытые небом она так пьяна от этого воздуха она влюблена в расческу и зеркало в груди ее голубь не знающий отдыха в глазах ее звезды за тайною дверкою ни вор ни дурак ее не обидят вещей золотых она не скрывает она постарела — для тех кто не видит она одинока — для тех кто не знает люди идут с молоком и сыром несметные люди довольные миром люди идут с простоквашей и хлебом несметные люди забытые небом