Как обычно, Швед слишком много говорил. Он даже не заметил смехотворного противоречия в своих словах. Никто из них не заметил. Или заметили, но им было все равно. Они передали мне свое официальное коммюнике. Вот как звучала их версия: они знают, что Рот никого не убивал, и они не знают ничего. А что же с Джо-Джо? Он убежал.

Мне было не по себе. Что-то здесь не так, думал я. Они за Джейка Рота — а все же Джо-Джо убежал. Почему?

— Талон нужен был Роту. Почему Джо-Джо не отдал его Джейку?

Швед рассматривал что-то очень интересное на полу.

— Мы не знали, что он так нужен Джейку.

Я прикинул последовательность во времени. Джо-Джо взял билет. Швед узнал номер машины. Швед догадался, что в машине был Рот. Швед услышал о Стеттине. О'кэй. Но в это время, в четверг вечером, они еще не знали об убийстве Тани Джоунс. Ее тело было найдено лишь ранним утром в пятницу, когда пришла служанка.

— Вы узнали в пятницу утром, — сказал я.

Будучи настороже, они, конечно, узнали об убийстве почти в то же время, что и полиция. Они были за Рота. По всем фактам и правилам жизни Олсенов дело должно было кончиться тем, что Джо-Джо отдал бы талон Роту — и все Олсены сохраняли бы вечное молчание. Омерта, закон молчания.

Или же, поскольку убитая была женщиной Энди Паппаса они могли пойти к Паппасу. Не в полицию, нет, так не делается, это не позволяет омерта. Но почему не к Паппасу? Талон и исповедь заработали бы всем Олсенам медаль — особенно Джо-Джо. А он сбежал…

— Джо-Джо убежал, — сказал я. — Он не отдал талон ни Роту, ни Паппасу. Почему?

— Он не любит мистера Рота! — прорычал один из парней. — Он много о себе мнит! Ну конечно, Джо-Джо слишком хорош для нас.

— Будет большим гонщиком, — презрительно проговорил второй.

Магда Олсен стала пурпурной.

— Заткнитесь! Заткнитесь! Джо-Джо не любил Джейка Рота, Джо-Джо не узнал машину Энди Паппаса, хотя его отец работал на Паппаса. Что-то в этом деле выходило за рамки фактов. Несомненно, этим чем-то был характер Джо-Джо Олсена. Характер, я чувствовал с самого начала отличие Джо-Джо от окружавших его людей. Дело не кончилось тем, чем должно было кончиться, лишь потому, что Джо-Джо не разделял образ жизни своей семьи. Более того, он ему противостоял. До такой степени, что не помог ни Роту, ни Паппасу. Джо-Джо Олсен был необычен. Я видел все это на лицах Олсенов. Парни со злыми лицами — злоба не па Рота, а па Джо-Джо, Магда Олсен — холодная и непробиваемая, как скала.

Швед, вероятно, думал о том же, о чем и я. Он медленно покачал головой из стороны в сторону.

— Глупый мальчишка, — сказал Швед. — Он всегда был глупым.

Глупый мальчишка. Джейк Рот, конечно, тоже так подумал. Джо-Джо не относился к «своим». Мог ли Рот чувствовать себя в безопасности, если обстоятельства связали его с таким необычным человеком? Роту необходима была безопасность. Иначе полицейские — с одной стороны, Энди Паппас — с другой. Если б мне угрожала месть Энди Паппаса, я хотел бы быть очень уверенным в своих тылах. Я искал бы тот талон и человека, который его взял. И стремился бы найти их побыстрее. В особенности потому, что Джо-Джо не относится к своим, и от него нельзя ждать, что он станет соблюдать кодекс…

Только… опять у меня появилось ощущение: что-то не так. Потому что я понял — Джейк Рот не мог знать в четверг вечером, кто взял талон. Если б он знал, то сразу оказался бы у Олсенов. Он не мог знать, потому что Джо-Джо сбежал только в пятницу утром! Джо-Джо оставался Дома, с талоном, всю ночь четверга, до раннего утра пятницы. Рот не стал бы ждать так долго, если бы знал, у кого талон. А Джо-Джо следовало использовать эти часы для бегства — если Рот знал, что талон у него.

Потом я вдруг понял — это было как удар. Джо-Джо и не думал о бегстве, пока не было обнаружено убийство Тани Джоунс. Пока Олсены не поняли, в каком опасном положении оказался Рот. Вот что изменило ситуацию между вечером четверга и утром пятницы. Это и, очевидно, еще то обстоятельство, что Рот узнал, у кого талон. Но как…

— Каким образом Джейк узнал, что талон у Джо-Джо? — спросил я. — Он же не видел, как Джо-Джо его отлеплял или переставлял машину. Иначе он бы пошел за Джо-Джо еще в четверг.

Они молчали. Я переводил взгляд с одного каменного лица на другое. И опять у меня появилось то странное ощущение… Я посмотрел на Магду Олсен. Уж если кто скажет, так это она. И она сказала:

— Его зовут не Рот, а Линдрот. Джейк Линдрот. Он норвежец.

— Джейк пристроил меня у мистера Паппаса, — пояснил Швед.

— Норвежец, — повторила Магда Олсен. — Он кузен Ларса.

— Мой кузен, понимаешь? — поддержал ее Швед. — Я ему обязан.

— Ларс работает на Джейка, а не на Паппаса, — проговорила Магда Олсен.

— Джейк, он меня устроил… — сказал Швед.

Я понял. Если бы я боялся Джейка Рота, я тоже хотел бы быть уверенным. Да, если бы я знал о Джейке Роте что-то такое, что могло обеспечить ему быстрое путешествие в морг или на дно реки, или в болото, я хотел бы быть уверен, что Рот считает меня надежным и безопасным человеком, способным хранить тайну долгое время. Особенно если бы я работал на Рота или с Ротом. Джейк Рот очень плохо отнесся бы к кузену, протеже, который что-то от него скрыл.