– О чем вы тут беседовали с фрау Гамсунг?

– Да назвались журналистами с одного амстердамского еженедельника и пообещали ей осветить вернисаж, -

совершенно невинно пояснила Диди, интересуясь следующей тарелкой с бутербродами вроде бы с вегетарианским содержимым. Холгер заулыбался еще шире:

– Молодцы! Фрау Гамсунг министр культуры Берлина. И этот вернисаж организован благодаря ее поддержке, выставившиеся мастера принадлежат к панк-движению...

– Это и видно, -

пробурчал Слави, пропихивая сквозь бороду пирожное с вишней.

– Ну теряйтесь, не теряйтесь, развивайте связи, гляди и пригодится, -

посоветовал Холгер, подхватил пару бутербродов и снова исчез в толпе. Которая усиленно жевала, пила и снисходительно похваливала мастеров от панк-движения, скромно стоявших, как сейчас разглядели Слави с Диди, каждый возле своего детища... Чистенькие, с приглаженными ирокезами и в начищенных "мартинсах". Дождавшись, с трудом, исчезновения Холгера на как можно большее расстояние, парочка хиппов на этом панк-вернисаже расхохоталась во весь голос.

– Фа?! Фа?!
–

изображала Диди возмущенную фрау министр, а Слави в свою очередь Диди.

– Да, еженедельник "Факинг ревю", у нас в Амстердаме есть еще "Фак оф дади" и "Фак оф мути" издается, прошу не путать...

Вернисаж пролетел быстро, весело и незаметно. Пива было навалом, вегетарианских бутербродов тоже, по углам ближе к закрытию дымилась запрещенная в Германии растительность, из самого дальнего угла на парочку из Амстердама журналистов посверкивала очками фрау министр. Германия не Голландия! И это хорошо!..

Улицы Берлина были залиты каким-то синим огнем реклам и фонарей, сверху падали хлопья мокрого снега, что бы встретившись с теплой грязью тротуара и мостовых, мгновенно превратится в месиво цвета мочи... Редкие встречные автомобили деликатно переключали дальним свет на ближний, что бы не ослепить Холгера, небрежно управляющего японской малолитражкой. Тоже самое делал и Холгер, будучи хорошим гражданином и отличнейшим человеком.

– Как вернисаж? Слави, Диди, вам понравилось?

– Откровенное, беспонтовое говно,-

по-русски на английский Холгера ответил Слави. Диди покосилась на непонятные слова и добавила:

– Кучи мусора, самомнения больше чем таланта... Абстракцию понимают как росчерки фломастером, не задумываясь ни над цветом, ни над формой... В Берлине все мастера такие, Холгер?

– Нет конечно, как и везде - плохих больше, талантливых меньше... Вот я и напишу откровенно...

– А напечатают?
–

поинтересовался Слави, отвлекаясь от вида мокрых улиц за стеклом, на этот раз по-английски. Холгер пожал плечами;

– Я напишу два варианта - хвалебный и ругательный, и оба продам в пару-тройку-пятерку газет и еженедельников. ..

– Но это же лицемерие!
–

изо всех сил возмутилась Диди. Холгер снова пожал худыми плечами, обтянутыми спортивной курткой:

– Меня всегда удивляет одно - люди одни профессии наделяют какими-то отличительными, выдающимися признаками, каким-то мессианством что-ли, несущим что-то, а другие воспринимают спокойно... К примеру - если каменщик строил бы не то, что ему заказали, а что у него на душе лежит, его бы сразу выгнали бы с работы... И ни один клиент бы больше его не нанял бы. А от журналиста требуют и заметьте - все! кристальной честности, но каждый в зависимости от своего собственного мнения... Я бы еще понимал, если бы это требовали от партийной газеты, так нет же, нет! от простой развлекательно-информативной газетенки требуют почему-то какой-то принципиальности, какой-то честности, но каждый понимает ее по своему...

Холгер притормозил и припарковал автомашину возле своего дома. Подъезд пятиэтажки был освещен экономичной лампой только у входа, стекла подъезда были темны, так же как и окна квартир, все немцы уже давно спали, приготовившись к завтрашнему рабочему дню. Холгер выключил двигатель, обернулся к притихшим и задумавшимся над его словами Слави и Диди, сидящими на заднем сиденье авто, грустно улыбнулся:

– Вот и моя работа... Я не вижу принципиальной разницы между работой журналиста и каменщика. Нам дают определенный заказ, мы его выполняем, главное - добросовестность в выполнении заказанной работы и профессиональное умение...

– Но... но ты же влияешь своим не принципиальным мнением на читателей!
–

запинаясь, взволнованно произнесла Диди. Слави же углубился в собственные мысли.

– Да какое там влияешь, -

махнул рукой Холгер.

– Ты не жила в Совке, ну в Советском Союзе, вот там газета не только коллективный организатор и пропагандиаторчто-ли, но и коллективный популизатор-влиятель на мозги читателей... А здесь... Хорошо, я вас довез, сам махну в редакцию поработаю чуток, приеду через пару часов, а вам надо выспаться - завтра пресс-конференция. То есть уже сегодня... Чус Слави, чус Диди.