Шрифт:
– Лапушка моя, тебе ничего не удастся утаить от меня. Теперь, по крайней мере. Что-то с Лореттой, ведь правда?
– Ну…
– Ну, Берт, брось скрытничать! Я же вижу, что здесь опять замешан Армандо. Ты не можешь постоянно опекать ее. Кажется, назревает скандал.
– Ох, Харри, давай не будем об этом! Еще немного – и меня, видимо, отсюда попросят… Лучше обними меня.
Лоретта в этот день тактично отправилась спать пораньше – по крайней мере, удалилась в свою спальню, и они остались вдвоем в пустынных просторах роскошной гостиной.
Берк обнял Роберту и прикрыл глаза. От нее исходило тепло и умиротворенность. Все последние дни мир казался Берку полным света и покоя, если бы на горизонте периодически не появлялось мутное облачко прыщавой физиономии Армандо, наведывавшегося к своей племяннице. И какого только черта он, Харри Берк, истратил впустую столько лет на тусклое холостяцкое прозябание?
Роберта теснее прижалась к нему, устраиваясь поуютнее, как усталый ребенок.
– Харри, я раньше даже не представляла, что человеку может быть так хорошо, – прошептала она. – Я страшно тебе благодарна.
– Благодарна?
– Ну, другого слова и не подберешь. Знаешь, я чувствую…
– Да, Берти?
– Нет, ничего.
– Но нельзя же начинать фразу и бросать ее на полуслове! Что такое, договаривай…
– Ну, если бы тебе было знакомо это ощущение, ты бы давным-давно устроил свою судьбу.
– Ты действительно так думаешь, голубушка?
– Если бы я так не думала, я бы не говорила. Понимаешь, с тобой я чувствую себя, как… – ну, я не знаю – ., именно так, как женщина и должна себя чувствовать, мне кажется. Совсем не так, как…
– Как?
– Не важно.
– Совсем не так, как ты чувствовала себя, когда была влюблена в Армандо?
Она резко выпрямилась и свирепо оттолкнула его от себя:
– Слушай, Харри Берк, никогда не смей больше заговаривать об этом. Никогда! Я была глупа, как пробка. Нет, еще глупее. Стоит теперь оглянуться назад – и кажется, что все происходило не со мной, а с кем-то другим. Да так оно и было – ведь сейчас я совсем другой человек! – Ее голос задрожал. – Именно ты, Харри, вызываешь во мне эти перемены. И я хочу, чтобы никогда – видишь, как я откровенна! – чтобы ты никогда не переставал их вызывать…
– А я и не перестану, – нежно сказал Берк. На этот раз их поцелуй был лишен обычной игривости, страсти и кокетства. Это был открытый и нежный поцелуй, словно веление самой природы, и Берк знал, что на этот раз он попался. Они оба попались. И это было прекрасно!
Глава 33
– Значит, у вас серьезно, – сказал Эллери несколько дней спустя. Берк недоуменно уставился на него с противоположного конца накрытого к ленчу стола.
– Между вами и Робертой Вест, – пояснил Эллери. Шотландец заерзал на стуле:
– А вы все-таки ведете слежку. Для чего на этот раз?
– Прошлое объяснение вашей задержки в Нью-Йорке – ответственность за судьбу Лоретты Спейнер. Лоретта сейчас вне опасности, а вы все мешкаете. Значит, если дело не в Лоретте, то в малютке Робби, ведь так? Вы уже успели открыться ей? Сколько же примерно длятся романы у шотландцев?
– О, мы – варварское племя, – с порозовевшими щеками отвечал Берк. – Поэтому традиционно моногамны. А следование таким традициям требует много времени.., очень много. Да, приятель, это действительно серьезно, но вам-то какое дело, черт возьми?
– Так Роберта знает уже о ваших чувствах?
– Полагаю, что да.
– Он полагает! Да о чем же вы тогда беседуете, когда остаетесь вдвоем?
– В мире много вещей, друг Горацио, которые просто тебя не касаются, – Берк был явно склонен переменить тему. – Что-нибудь новое узнали?
– Ничего.
– Значит, пока плывете без руля и ветрил?
– Вы чертовски правы! Этот «фейсе» не дает мне покоя. Кстати, что там такое болтают о Лоретте с Армандо?
Колонки светской хроники пестрели намеками, но Эллери не виделся с Лореттой со времени празднования ее освобождения.
– Чертовщина какая-то! – сердито нахмурился Берк. – У меня от удивления просто глаза на лоб полезли – этот старый хрен совсем обнаглел, грязный козел! Не понимаю я этих женщин, ей-Богу… Уж Лоретта должна была бы видеть его насквозь, она такая смышленая девушка! Но на деле оказалась беспомощной, как и все остальные гусыни, стоило ему только распустить перья!
– Ничего не поделаешь, у него это врожденный талант, – пробурчал Эллери. – Однако все равно очень грустно слышать подобные новости. Ведь один перечень нечистоплотных похождений Армандо должен был бы говорить сам за себя!