Тысячелетия прошли с тех пор, как вместе с первыми людьми появилось на свет Божий и первое немудреное охотничье оружие.

Разница между ним и тем прекрасным вооружением, которым пользуемся мы сейчас, так же велика, как велик и тот огромный промежуток времени, который пережило человечество.

Различные горючие составы, имевшие частью зажигательную, частью метательную способность, были известны индийцам – современникам Александра Македонского (IV веке до Р.Х.), что подтверждают и Квинт Курций Руф («О жизни и деяниях Александра Великого»), и Филострат («Жизнь Апполония Тианского»), и Аррион («О военном искусстве» и «О походах Александра Великого»), а также Вебер («Всеобщая история», т. 1-й, п. 119) и другие историки. Ни один из них, однако, не дает определенного описания горючих веществ и орудий, их метавших, ограничиваясь лишь указанием на то, что войска Александра при осаде городов отражались бросаемыми со стен «громами и молниями», против которых были бессильны самые лучшие бойцы, и что эти огненные снаряды были, может быть, одной из причин, остановивших завоевательные замыслы Александра Македонского в Индии.

Почти такие же сведения находим мы и относительно знакомства древнего Китая с порохом. Леконт и Фома Агвирский говорят, что первое огнестрельное оружие изобретено в Китае в 80 г. по Р.Х., а Наполеон III в своем сочинении об артиллерии удостоверяет, что ракеты, как метательный снаряд, были известны китайцам в X веке. Это же известие о ракетах и частью о порохе подтверждают и китайские историки, говоря, что «Нючжени употребляли летающие огненные копья, которые были выпущены посредством зажигания пороха, жгли на десять шагов от себя», а автор истории Чингисханова дома упоминает о существовании у тех же Нючженей машин, весьма близко походящих по характеру своего действия на огнестрельные орудия, которые поражают подобно грому небесному. «Для этого брали чугунные горшки, наполняли их порохом и зажигали огнем; они назывались чжень-тхянь-лей (т.е. «потрясающий небо гром») и сжигали всё на пространстве в 40 м2 в окружности и огненными искрами пробивали железную броню».

От китайцев и индийцев сведения о порохе перешли к грекам, и некий Калиникус – сирийский грек – принес из Азии секрет приготовления пороховой смеси в Византию в 671 г. и приписал себе честь изобретения греческого огня, фигурировавшего в Европе как страшная, но неведомая разрушительная сила вплоть до XIII века.

Состав греческого огня заключался в особые металлические трубочки, горел не только на суше, но и под водой, и взрывался со страшным треском. Однако он или вовсе не имел метательной силы, или греки с ней не были знакомы, ибо трубочки с огнем, предварительно зажженные, бросали либо руками, либо метательными машинами (баллистами), а также привязывали к стрелам, пускаемым из лука. Приготовление этого огня составляло государственную тайну, ревниво охраняемую умирающей Византией. Этим огнем устрашала Византия сначала арабов, пытавшихся осаждать Константинополь в VII веке, а затем, в X веке, им же прогнала от своих берегов и русского князя Игоря.

Неизвестно, переняли ли арабы искусство изготовлять пороховую смесь от греков или добыли секрет в Индии, но несомненно, что порох, обладавший уже метательной силой, был им известен в конце VII века. Немецкий же историк Бартольд прямо говорил, что и в Европу огнестрельное оружие пришло от арабов вместе с крестоносцами в 1147 г. Несомненно, что честь изобретения пороха принадлежит не Европе, а Азии. Теперь возникает вопрос: как попал порох в Европу? Как состоялось открытие взрывчатой и метательной сил пороховой смеси? Первая сила была исследована английским монахом Роджером Бэконом, вторая – немецким монахом Бартольдом Шварцем. Однако первыми в европейской литературе о порохе заговорили все-таки не они. Первым был некий Марк Грек, который в 846 г. написал сочинение под заглавием «Книга огней». В этом сочинении в числе других горючих веществ он говорит и о порохе, составляемом из 6 частей селитры, 2 частей серы и 2 частей угля древесного.

Роджер Бэкон в 1267 г. начал свои записки под названием «Письма о тайнах», где говорится о секрете производства «грохоты». Вот подлинные слова этого манускрипта: «грохоты могут быть произведены в воздух подобные громам, даже более ужасные, чем являющиеся в природе, ибо небольшое количество вещества, отмеренное наперстком, производит поразительный треск и страшную молнию. Это производится различными способами, так что легко уничтожить любой город и любое войско». Фрейбургский алхимик монах Бартольд Шварц открывает Европе не только секрет приготовления пороха, но и его метательную силу, и после целого ряда опытов устраивает мортиру, бросающую каменные ядра.

С этих пор артиллерийские орудия, известные в XII и XIII веке только испанцам, ближе других стоявшим к арабам, начинают появляться почти во всех европейских войсках под именем бомбард, кулеврин, пищалей и, наконец, пушек и мортир. Вот краткий хронологический перечень появления огнестрельных орудий в Европе. Первые орудия, метающие камни посредством пороха из железных бочек с громом и треском, упоминаются в 1247 г. при осаде Севильи. Затем в 1259 г. машина, напоминающая своим видом пушку, защищает в Испании город Мибелу. В 1273 г. арабский вождь Абу-Юсуф выставляет при осаде города Сигильмессы пушку, бросающую камни. В 1290 г. при осаде замка Хорупса в Испании его укрепления обстреливались порохом. В 1308 г. Фердинанд IV Кастильский при осаде Гибралтара пускает в ход пушки, которые называли громовыми машинами. В 1311 г. мавр Измаил осаждает один из гренадских городов посредством громовых машин, метавших камни. Самая древняя пушка Аугсбурга носит на себе клеймо 1301 г. Под 1313 г. в летописях города Гента встречается известие о принадлежащей этому городу небольшой пушке. Огнестрельные крепостные пищали упоминаются в летописях епископом Бальдуином Трирским и его племянником Иоганном Бемером при осаде Меца в 1324 г.

Во Флоренции огнестрельные орудия и ядра появляются в 1326 г., а в 1328 г. пулей или огненной стрелой был убит литовский Великий князь Гедемин. В 1337 г. тевтонский орден владел 3 большими пищалями, а, по словам Дюканжа, в списках Французской счетной камеры за 1338 г. уже упоминаются издержки на порох и пушки. В Англии пушки стали вводиться с 1327 г. королем Эдуардом II, в 1339 г. они упоминаются при осаде города Камбрэ, а в 1346 г. – в битве при Кресси. В Германии в 1354 г., как мы уже отмечали, Бартольд Шварц устраивает чугунную мортиру. В 1356 г. в счетах города Нюрнберга показан расход, сделанный на покупку пушки, а в 1365 г. Альберт Бранденбургский защищает Эйшбек посредством пищалей, метавших свинцовые пули. Наконец в конце XIV века через Ганзу огнестрельное оружие из Германии проникает и в Россию. Голицинская летопись так повествует об этом событии: «лета 1389 г. вывезли из немец арматы на Русь и огненную стрельбу и от того часу уразумели из них стрелять». Об употреблении огнестрельного оружия упоминается в 1428 г. при осаде Порхова. В XIV веке появляются пороховые заводы сначала в Германии, затем во Фландрии, Испании, Италии, России и Англии.

Наша русская «Степенная книга» рассказывает случай пожара в Москве от пороха в 1422 г. такими словами: «лета 6930 августа 18 от пороху погоре Москва; в полночи загореся, по полудни переста», а в 1494 г. из Венеции был привезен в Москву некий Олевиз для устройства новых пороховых заводов. Эти заводы в 1531 г. опять взорвало: «и загореся зелие пушечное, – говорят московские летописи, – на Москве на Успенском враге, на Алевизовьском дворе, делаша бо его том дворе градские люди и сгоре их во един день более 200 человек». Стволы первых артиллерийских орудий, по крайней мере, на востоке, были деревянными, скрепленными железными обручами. В Европе первые орудия были казнозарядные.