— Рольняка? — Рогочки прищурился. — Не любил, однако платил он неплохо.

Наклонившись, он стал разглядывать лицо Збышека, словно пытаясь прочесть на нем разрешение продолжить разговор.

— Есть еще одна вещь, — наконец тихо сказал он. — Это происшествие меня изменило. Может быть, я скажу глупость, но до сих пор я чувствую биение сердца вашего отца. Не помню, а просто ощущаю. Благодаря этому что-то во мне проснулось.

Он замолчал. Не зная, как отреагировать на эти слова, Збышек слегка улыбнулся. Рогочки вздохнул, встал и показал глазами на ванную.

— Могу я ею воспользоваться?

Ответ был очевиден.

Слушая шум воды, Збышек пошел на кухню — приготовить себе тот самый однокомпонентный коктейль. «Только никогда не смешивай», — смеялся его отец, а потом любил рассказывать историю, случившуюся во время какого-то приема в Москве, где ему неожиданно пришлось пить коньяк с шампанским. В третий раз Збышек мешать тоже не стал, а после возвратился в гостиную.

Рогочки стоял посередине комнаты и, похоже, собирался уходить. Збышек не стал его задерживать. Ему надо было прийти в себя. Открыв дверь, он вдруг почувствовал в пальцах узкую карточку.

— Это мои координаты, — голос гостя звучал до странности тепло. — В случае нужды прошу звонить в любое время.

Збышеку даже не пришло в голову его поблагодарить. Вернувшись в гостиную, он приложил лицо к холодному стеклу и взглянул на двор. Ничего необычного. Грязная песочница, перекладина, бегают несколько ребятишек. «А он мне тут о чудесах толкует. Попросту лифт ударился о пол, и Рогочки выкинуло…» Оршевский уже почти убедил себя, что услышанное им — вранье, но его раздумья прервал звонок. Он кинулся искать телефон и нашел его только после второго звонка. Отец любил болтать, принимая ванну.

— Слушаю, — сказал Збышек, закрыв дверь ванны. — Оршевский.

— Добрый день, звонит Малички. Все в порядке, это меня устраивает. Могу быть утром.

Збышек только сейчас сообразил, что его приняли за отца. Полностью осознать ситуацию мешало выпитое.

— Да, — сказал он машинально.

— Тогда буду ждать перед вашим домом в шесть утра, — Малички засмеялся: — Теплые носки можно не надевать. Отопление в машине я починил.

— Великолепно, — Збышек все еще не мог сориентироваться.

— В таком случае, до свидания.

Збышек опустил трубку на аппарат и медленно присел на край ванны. Блокнота, который отец всегда держал возле телефона, на месте не оказалось. Зато на одной из полочек он заметил что-то постороннее. Маленький пакетик с желтым порошком. Покрутив его в пальцах, Оршевский посмотрел в окно на серое городское небо и прошептал:

— Боже, что происходит?

Надеясь узнать нечто новое и не желая опоздать на утреннюю встречу, он остался ночевать в отцовской квартире. Приснился ему пляж, наполненный призраками. Они с матерью безуспешно искали отца. Сон был таким скверным, что Збышек проснулся. Потом он стоял возле подоконника и долго смотрел на прямоугольники чужих окон.

Теперь, сунув руки в карманы плаща, он ждал на лестничной клетке. Как начать разговор, Збышек даже не представлял, рассчитывая, что все прояснится само. Так, собственно, и получилось. Это оказалось такси — «мерседес» в неплохом состоянии. Машина остановилась возле бордюра, а Збышек подошел и постучал в окно.

— Ничего не получится, — толстый шофер указал на красный фонарь. — Жду клиента.

— Я сын Яна Оршевского! — объяснил Збышек, запахивая полы плаща. — Наверное, нам надо объясниться.

Таксист наклонился к стеклу, внимательно посмотрел на него, а потом открыл дверцу.

— Что с отцом? — спросил он. — Кстати, вы и в самом деле очень похожи…

— Были, — Збышек подал ему газету, свернутую так, чтобы был виден некролог. — Вот, смотрите.

Читая некролог, таксист мрачнел на глазах. Наконец оторвав глаза от текста, обведенного черной рамкой, он провел пальцами по остаткам волос на висках.

— Что за несчастье… такой солидный клиент, — покачал он головой. — Попал под машину?

— Нет, упал с лифтом, — Збышек отметил невольный комизм разговора. — Оборвался трос.

По улице проходила какая-то парочка, и Оршевский выключил лампочку. Теперь салон освещал только тусклый свет начинающегося дня. Малички печально кивнул и вдруг поднял голову.

— Но ведь это был его голос.

У Збышека появилось какое-то новое, пока еще неясное ощущение. Оно словно бы дразнило его, напоминало о некоторых не очень приятных ночных видениях.

— Не понимаю.