В общем, мечта красиво разоблачить коварного любовника Аманды преследовала его. Он представлял, как окажется с ними обоими в одно время в одном месте, а потом публично разоблачит негодяя и подвергнет его остракизму. Заканчивались мечты обычно Амандой, кидающейся Остапу на шею и объясняющейся ему в любви.

Вторым по значимости, но не менее важным для Остапа моментом, влекущим его в дом, где бывали Аманда с Максом, конечно же, стали деньги. Точнее, их отсутствие. С того дня, как Остап обнаружил исчезновение двух миллионов евро со счета, он не находил себе места. Первой его мыслью было, что он стал жертвой хакеров. Но, погуглив в Интернете, он выяснил, что это маловероятно. Деньги со счета, открытого по почте, может снять только человек, на которого был открыт этот счет, причем лично. Следовательно, это могла совершить только Аманда. Но она, как Остап успел выяснить, об исчезновении денег ничего не знает. Выходит, это сделал кто-то другой.

Несколько ночей подряд Остап засыпал под утро, измаявшись от бессонницы. Покоя не давала мысль о деньгах, и он то и дело прокручивал в голове все, что произошло за последнее время. Заснув, спал беспокойно, вскрикивая во сне от кошмаров. В них он все время от кого-то убегал, прятался, а его находили и снова брали в плен. В одну из таких горячечных ночей ему приснился странный сон.

Он сидел на берегу какого-то маленького, плоского, как блюдце, озерца и смотрел на его гладь. Вода была прозрачная, со слегка зеленоватым оттенком, и там, в ее толщине, плавали золотистые рыбки. Их было много, они резвились, играли, но вдруг в какой-то момент, видно испугавшись чего-то, бросились врассыпную. Когда муть, поднятая со дна множеством маленьких плавников, улеглась, на дне четко проступило лицо Аманды. Она выглядела совсем как живая, только глаза были неподвижны, да на щеке сидел крупный краб и задевал ее веко клешней. Остап дико закричал и, бросившись в воду, нырнул.

Вода была теплая, противная. Она заливалась ему в глаза, уши, рот, со дна поднималась муть, мешая смотреть, и пришлось искать тело на ощупь. Но когда он вытащил девушку на берег, она вдруг обнажила мелкие острые зубки и засмеялась. Да, это была Лидия. А Аманда, как и прежде, лежала на дне, и на щеке ее сидел огромный краб. Остап бросился в воду и стал тонуть.

Проснулся он оттого, что ему нечем было дышать. Температура в комнате перевалила за тридцать, теплое одеяло давило на грудь, и сердце бешено колотилось. Только стоя под холодным душем и приходя в себя, Остап понял, к чему ему приснился сон: если Аманда не брала денег, то их взяла Лидия. И значит, нужно искать в ее доме. Много раз он ходил вокруг дома. Он уже знал каждую щель и лазейку в ограде, но все-таки не решался проникнуть на территорию участка.

Однако судьба оказалась благосклонна к Остапу. В маленькую пиццерию, где он работал, вечером пришел большой заказ – на целых семь пицц. Адрес был тот самый, знакомый ему, и сердце заколотилось от предвкушения удачи. Правда, очередь отвозить пиццу принадлежала другому курьеру, а он ни в какую не хотел уступать заказ, рассчитывая на щедрые чаевые. Пришлось пообещать ему отдать все, и даже приплатить сверху, если чаевых будет недостаточно. Шел дождь, ехать на самом деле напарнику не очень-то и хотелось, и он согласился.

Остап рассчитывал на свою интуицию. Он был уверен, что найдет деньги, и за время, прошедшее с субботнего вечера, когда он попал в этот дом, уже успел обыскать несколько комнат. Но пока, увы, безрезультатно.

Теперь ему непременно хотелось переговорить с Амандой, но она старательно избегала его. Увидев в конце коридора мелькнувшее светлое платье, он бросился за ней, однако девушка как сквозь землю провалилась. Остап постоял немного, раздосадованный тем, что Аманда опять сбежала, и огляделся. Маленькая диванная – всю ее занимал большой мягкий уголок, заваленный подушками и со встроенным журнальным столиком между ними, – была полупустой. Спрятаться абсолютно негде. Он сел, проверяя диван на удобство, и завистливо подумал, что ему не скоро удастся купить такой. Потом по привычке простучал стены, заглянул под подоконник и вышел.

Крышка журнального столика тут же откинулась, и появилась Аманда. Правда, вылезти она не успела, потому что послышались шаги, и ей пришлось юркнуть обратно. Не очень-то приятно, если кто-то застанет тебя сидящей в отделении для постельного белья.

Эрика подошла к окну и отодвинула штору. Большой красивый цветок с кожистыми медно-зелеными листьями сверху и интенсивно-пурпурными снизу. Она провела пальцем по листу, и тут сзади раздался голос:

– Осторожнее! Он ядовит.

– Надо же, – огорчилась Эрика, – такой красивый – и ядовитый.

– Алоказия медно-красная. В соке содержатся алкалоиды и синильная кислота.

Эрика испуганно отдернула руку.

– Зачем же вы держите в доме такое опасное растение?

– Почему бы и нет? – улыбнулся Артур. – Детей у нас не имеется, животных – отродясь не было. Так что оно никому не угрожает.

– Да, при детях я бы такое растение держать в доме не стала, – пробормотала Эрика, борясь с искушением задать мучивший ее вопрос, но Артур неожиданно ответил на него сам:

– Бог нам детей не дал.

– Сочувствую, – Эка смутилась.

– Не стоит. У нас с Лидией могли быть дети, но она не хотела.

– А-а, – протянула Эрика, чувствуя себя ужасно неловко.

Щеки все еще полыхали, и ей почему-то страшно было поднять на Артура глаза. Казалось, стоит им только встретиться взглядами – и она выдаст себя.

– Странно, я никак не могу понять, отчего мне ваше лицо кажется знакомым? Мы с вами не встречались раньше?

Эрике неожиданно стало страшно.