Лилит вышла из тени президентской ложи и обратилась к народу:

— Славься, славься, славься наш Хозяин, спасший Избранных Своих от неминуемой смерти! Он привел нас в Новый Мир и благословил своими чудесами. Он позволил нам ощутить вкус мудрости своей, превратил нас в чудо. И вот теперь сердце его плачет…

Кто из вас грешит? Кто страдает? Кого терзает чувство вины? Поднимите руки, чтоб вас можно было сосчитать!

Мы все одновременно подняли руки, многие плакали, вспоминая погибших на Земле.

— Кто из вас ищет спасения? Скажите об этом вслух!

Толпа была невелика, но общий крик получился оглушительным.

— Сегодня мы собрались здесь, потому что случилось чудо. Давным-давно моему сыну, Девлину, явилось видение. Он видел, как колыбель-Земля уничтожает своих детей, уничтожает человечество. И, как современный Ной, он получил приказ построить флот космических ковчегов, на которых должны будут спастись только избранные. Оглянитесь вокруг и скажите мне, было ли это видение правдой. Именно видение Девлина позволило всем нам переродиться. Лишь потому, что наш истинный Создатель коснулся его своим перстом, все мы стоим сегодня здесь… Но произошло еще одно чудо. В ответ на ваши молитвы о спасении Создатель поспал нам своего архангела. Узрите же моего сына Девлина, серафима!

Мы с Джуд держались за руки, у нас перехватило дыхание, когда Девлин вышел из тени президентской ложи на свет. Толпа замерла, потрясенная великолепием произведения нашего Создателя.

Он был обнажен и стоял перед нами, как ожившая статуя Давида, созданная в пятнадцатом веке. Из генетически измененной мускулистой спины росли огромные кожистые крылья, не меньше пяти метров в размахе.

Девлин использовал врожденные способности Хун-Ахпу и приобретенные особенности сверхлюдей, чтобы воздействовать на ген, отвечавший за эволюцию летучих млекопитающих. Он стал химерой — генетически измененным существом, в котором сочетаются части тел различных видов.

Он стал серафимом.

Мы смотрели, как вздымаются его крылья, как ловят поток воздуха… Вот они распахнулись, и Девлин, словно кондор, взлетел над нами — его полет был вначале неловким, а потом все более величественным, как у огромной хищной птицы, выслеживающей добычу.

Это был грамотно поставленный спектакль. Колонисты падали на колени, заливались слезами и завороженно следили за «ангелом Господним», который парил над их головами, «благословляя» струей мочи.

Ну, как тут было не возникнуть культу? Словно древние евреи, мы сочли себя «избранными» — теми, кому сам Бог велел выжить. Каждый новый день в Шибальбе был чудом. Дабы спасти от вымирания, Господь даровал нам способности сверхлюдей. Мы больше не были подвластны ни старости, ни болезням, мы во всем превзошли обычных людей и совершенно искренне уверовали в это, как, должно быть, уверовали в нечто подобное сыны Израилевы, когда Моисей заставил Красное море разойтись перед ними.

Однако наши ученые, и я в том числе, не были столь доверчивы.

Джуд, убежденная христианка, вела со мной бесконечные споры по этому поводу, клялась, что только божья вопя могла спасти нас от смерти и забвения.

Но Девлин Мабус… и вдруг архангел?

Поигрывая своими новообретенными политическими мускулами, Девлин повелел, чтобы ежедневное личное время каждого колониста стало временем почитания и поклонения. Единой религией стала Церковь Мабуса, и все колонисты в обязательном порядке должны были посещать службы.

Те, кто сомневался в самопровозглашенном божестве, понимали, что это означает на самом деле. Время демократии прошло, установился религиозный тоталитаризм, и невдалеке уже маячила новая инквизиция.

Нужно было что-то делать.

Очень осторожно, очень осмотрительно я начал вербовать членов научной элиты, которые, насколько мне было известно, тоже не были в восторге от власти Мабуса и его матери. Шли месяцы, и вот уже наша группа насчитывала несколько десятков инженеров и астрономов, ракетостроителей и математиков, жаждавших обрести свободу от общества, которое грозило вскоре погрязнуть в примитивнейшем деспотизме.

Так зародилось братство Стражей.

Мы были тайной сектой, потому что, если бы о нашем противостоянии Девлину и Лилит узнал кто-то из их последователей, нам грозило бы изгнание. Поскольку при помощи телепатии в наши мысли могли проникнуть фанатики, каждый член братства выбрал себе псевдоним, чтобы использовать его при телепатических контактах.

Мы решили остановиться на исторических именах. Как основатель братства Стражей, я выбрал себе имя Осирис.

Личность Майкла Гэбриэла наверняка воздействовала на меня из пропасти подсознания Билла Раби.

Нашему братству недоставало только убежища, куда не проникли бы ни Девлин, ни его приспешники. У нас было два пути: либо искать какой-то отдаленный район Нового Эдема, либо обживать одну из двух лун этой планеты.

Остаться на Новом Эдеме означало лишь временную отсрочку, потому нас в гораздо большей степени привлекала луна, и мы начали строить планы по поводу похищения одного из «Шаттлов».

Бывший ракетостроитель из НАСА, теперь известный как Кукулькан, был убежден, что может собрать достаточно топлива для успешного полета. Другой ученый изобрел устройство, которое защищало наши мозговые волны от возможного «прослушивания» со стороны других колонистов. Это обеспечивало хоть какое-то подобие секретности на время подготовки побега. Новый распорядок существования предусматривал постоянную занятость на общественных работах и религиозных мероприятиях, так что работать над выполнением своего плана мы теперь могли только в ту смену, которая отводилась для сна.