– Да я не клиент, я ваш новый сотрудник. Уборщик. Меня как приняли – так сразу отправили сюда, шибко грязно, сказали, клиенты натоптали, а на улице дождь.

– Дождь? В самом деле? – переспросил Гумир. – Ну что ж, убирай, пока никого нет. Хотя не так уж и натоптано.

– В принципе, да. Жить можно. Ну, начальству виднее, – Виталик повесил мокрую куртку на ближайший стеллаж, бесцеремонно перепрыгнул через прилавок и оказался рядом с Гумиром. Тому волей-неволей пришлось перестать вращать глазами и, вежливости ради (и кто её только выдумал), представиться новому коллеге (чтоб ему пусто было).

– Да, у вас тут нормально, не грязно, не то что на моей прошлой работе, – заявил Виталик. Убираться он, разумеется, и не думал: оглядывался по сторонам, присматривая местечко поуютнее.

– А где ты раньше работал? – холодно поинтересовался Гумир – и сам себе удивился. Кто его за язык тянет? Неужели он позволит втянуть себя в пошлые бытовые разговорчики?

– В издательстве! – вполне натурально вздохнул Виталик, вспоминая своё последнее мучительное дежурство. – Там ещё такой противный был мужик, Константин Петрович, вечно всем недовольный. Может, чайку?

– Чего? – Гумир даже отпрыгнул в сторону: Виталик как-то уж слишком быстро начал с ним дружить, это было подозрительно и странно.

– Ну, в смысле, дунуть хочешь?

– А у тебя есть? – оживился носитель. И тут же снова принял величественный и неприступный вид. – Ты чего мне предлагаешь, провокатор? Я же на работе. А ещё у меня проблемы с регистрацией. Тебя кто прислал?

– В смысле – кто? Начальство наше общее меня прислало, я ж говорю. А вообще я тебя понимаю – у самого были проблемы с регистрацией.

– Не местный, что ли? – слегка оттаял Гумир. – Сам-то откуда?

– Из Лодейного Поля, – заявил Виталик. Гумир не знал, где находится населённый пункт с таким названием. Перед его мысленным взором пронеслось, подобно скоростному поезду, поле, поле, усеянное мёртвыми ладьями – чёрными и белыми. Два знаменитых гроссмейстера шли навстречу друг другу и, подобно сеятелям, снимали с висящих у них на шее шахматных досок ладью за ладьёй и швыряли их на поле, не глядя. За спиной у гроссмейстеров постепенно вырастал чёрно-белый лес. Ну, и зачем ещё что-то курить при таком-то богатом воображении?

– А если у тебя проблемы с регистрацией, я могу помочь, – прервал этот поток зрительных образов неугомонный Виталик. – Знаю, где можно почти даром это сделать.

– Да сделал я регистрацию, толку-то, – вздохнул Гумир. – Всё равно останавливать будут. Ты на рожу мою посмотри.

– А, ерунда. У тебя будет такая надёжная регистрация, что прямо на лице будет написано – не трожьте меня, я местный!

– Как у тебя? – почти улыбнулся Гумир.

– Вот-вот. Слушай, а что, реально тебе напарник нужен? – Лёд недоверия был расколот, пришло время рыбку ловить.

– Да реально-то нужен, но кого это волнует? – привычно вздохнул Гумир.

– Как видишь, твоё начальство это волнует. То есть теперь уже – наше общее начальство. Мне так и сказал этот, как его, тьфу, голова дырявая, у него имя ещё такое…

– Иван Валерьевич? – пришел на помощь Гумир.

– Точно! И сказал мне Иван Валерьевич – если беспорядка особого там не будет, ты помогай старшему. Делай, что он скажет. Старший – это ведь ты, да?

– Получается, что я, – приосанился Гумир. – Значит, ты – младший. Ну, помогай мне. Вот видишь – стопка дисков возле кассы? Их надо расставить по полкам. Номер стеллажа на торце, через запятую – номер полки. Выполняй.

Когда Виталик расставил диски по местам, Гумир почувствовал к этому тоже очкарику и тоже приезжему почти братскую нежность – и даже поделился с ним чаем. Из пакетика.

– Давай с тобой разопьём за встречу нашего, бергамотового! – решил шикануть он.

– Не откажусь! – Виталик снова легко перепрыгнул через прилавок и оказался рядом со «старшим». Чай он, конечно, предпочитал заваривать сам, в чайнике. И не из пакетика, а из большой стеклянной банки, которую он регулярно наполнял своей любимой смесью зелёного чая с гвоздикой и кайенским перцем, но ради дела на какие только жертвы не пойдёшь!

– Ты где зрение так посадил, за компом, что ли? – поинтересовался Виталик, храбро отхлёбывая из чашки.

– Ну да. А ты?

– Я тоже. Был дизайнером, стал подметальщиком. Нормально, да?

– А я был программистом, – у Гумира развязался язык, так, будто он слегка выпил, для куража. Если бы он не сам покупал этот чай в магазине, не пил его всю предыдущую неделю и не наливал воду в электрочайник – то решил бы, что новый помощник ему подмешал что-то не то. – Потом зрение упало так, что дальше некуда. И я уволился. Теперь вот фильмы выдаю, как видишь.