Переворот не удался, однако заговорщики пока оставались на свободе. Слишком сильны были мятежные генералы. Сталин решил сначала ослабить влияние Тухачевского, сместив его с должности заместителя наркома обороны. Это произошло 13 мая, когда Тухачевский получил новое назначение — на пост командующего Приволжским военным округом. Потом пришло время Якира, которого перевели в Ленинградский военный округ. Органы арестовывают бывшего начальника ПВО Медведева, Фельдмана, Корка. Все они дают показания на Тухачевского и многих других высших военных руководителей. Одновременно следователи допрашивают Примакова и Путну. Они тоже показывают на Тухачевского. И вот, наконец, 22 мая арестовывают Тухачевского, 28 мая — Якира, а 29-го — Уборевича. 30 мая из наркомата обороны увольняют начальника Политуправления РККА Гамарника. На следующий день он покончил жизнь самоубийством.

В. Молотов в 1971 г. говорил писателю Феликсу Чуеву: «Мы и без Бенеша знали о заговоре, нам даже была известна дата переворота».

В 30-е гг. живые исторические персонажи, участники событий действовали на пересечении исторических альтернатив. Именно от них зависел дальнейший ход событий. По оценке А. Шубина, тогда власть Сталина висела на волоске. В стране сложилась революционная ситуация. «Если бы крестьянские восстания нашли своего вождя или вождей, умелых организаторов, если бы городские массы протестовали чуть решительнее» [163] .

Армия вождя своего нашла. И вот 11 июня 1937 г. в СССР происходит военный переворот. К власти в СССР впервые в его истории приходит военная хунта: Тухачевский, Путна, Уборевич, Гамарник, Корк.

На какие силы могли опираться заговорщики? Группа Тухачевского черпала свои силы из следующих подразделений на территории Московского военного округа и самой Москвы:

— спецотряды НКВД, созданные Ягодой из оппозиционеров, путем всяких хитроумных махинаций, тщательным отбором людей, а также длительным и терпеливым воспитанием;

— спецчасти в Московском военном округе, охватывавшем огромную территорию (даже и за пределами Московской области).

Состав войск самого округа: три стрелковых корпуса; Московская пролетарская дивизия; прославленные части из состава Первой конной армии: 14-я Майкопская кавалерийская дивизия, 1-я отдельная особая Краснознаменная кавалерийская бригада им. Сталина; дивизионы легкой, средней и тяжелой артиллерии; артиллерия резерва Главного командования (значительная часть ее находилась именно в пределах данного округа); механизированный корпус (500 танков, 200 автомашин); две механизированные бригады; боевая авиация и военно-транспортные части; воздушно-десантные войска; войска ПВО (находились под особым контролем Военного совета округа); сводный железнодорожный полк.

Командовал этой значительной вооруженной силой (до прихода сюда Буденного) командарм первого ранга И. Белов. При нем состояли: его заместитель Б. Фельдман, член Военного совета Б. Троянкер, начальник Политуправления округа Л. Аронштам, начальник штаба округа И. Антонов. Кроме того, почти всюду в войсках и военных учебных заведениях оппозиция имела определенное количество приверженцев, главным образом из офицерского и преподавательского, а также руководящего состава.

Важную роль сыграло то, что переворот прикрывали лозунгом защиты Советской власти, которую будто бы путем восстания и захвата Кремля, с убийством вождей, пытались уничтожить белые, связанные с Западом и ведущие свою «работу» в согласии с ним. Предполагалось, что при подобной хитрой тактике удастся увлечь за собой массу бойцов и командиров, к оппозиции не принадлежавших [164] .

Итак, военный заговор увенчался успехом. Как развивалась бы дальше страна?

Мог ли прийти к власти Троцкий? Подобный сценарий представляется маловероятным. А. Шубин пишет по этому поводу: «В случае прихода к власти коалиции большевистских вождей Троцкий оказался бы не в центре, а на левом фланге этой коалиции. При всем уважении к Троцкому, товарищи по партии оставили бы себе наиболее важные посты руководителей экономики, вооруженных сил и внешней политики. На долю Троцкого осталось бы какое-то одно направление деятельности или удел влиятельного диссидента» [165] . Действительно, вряд ли Тухачевский стал делиться полнотой власти с кем бы то ни было.

Более вероятный вариант — военная диктатура с последующим смягчением режима. Дело в том, что Тухачевский, его сподвижники и союзники из числа высшего партийного руководства отнюдь не собирались создавать в Советском Союзе демократическую форму правления. Их задача состояла лишь в том, чтобы для сохранения собственных жизней ликвидировать Сталина, его сторонников в Политбюро вроде Молотова и Кагановича, в ЦК, а также самых кровожадных руководителей НКВД, вроде Ежова.

На первых порах новые правители ослабили бы размах террора и выпустили бы из лагерей часть заключенных, прежде всего военных и партийцев, и за счет этого приобрели бы определенную популярность в массах. Репрессии прекращаются, часть крестьян выходят из колхозов. Однако уже вскоре обостряется проблема хлебозаготовок. Новые вожди не видят иного выхода, кроме ужесточения политики коллективизации. Государство вновь начинает брать под свой полный контроль крестьянство. В промышленной сфере государственные предприятия все больше демонстрируют свою нерентабельность.

Начинается закручивание гаек. Разбухает малоэффективный управленческий аппарат. Однако громадная страна трудно управляема и поэтому начинает оформляться та же командно-административная система с упором на распределение. Конечно, в обществе уже меньше страха, у людей больше возможностей для реализации своих способностей и возможностей. Но достаточно ли этого для нормального функционирования общества и системы?

Таким образом, диктаторский режим стал бы развиваться дальше в соответствии с объективными законами, определяющими существование подобной формы общественного устройства.