Агентства часто посылали девушек в Японию либо приобрести профессиональный опыт, либо для того, чтобы вернуть свои деньги, заставляя работать бедняг по четырнадцать часов в сутки, как на каторге. А потом, когда модели возвращались, то чаще всего оказывались не у дел: пославшее их агентство забирало все заработанные деньги якобы для оплаты счетов плюс получало неплохие комиссионные: «Спасибо, что заработала для нас денежки! Теперь ты нам не нужна! Пока!»

Вероятно, Светлана сообщила Рейчел о том, что Марго целый день бездельничает. Скорее всего, это было последней каплей, переполнившей чашу терпения хозяйки агентства: девчонка давно не ходила на кастинги и с устрашающей скоростью набирала вес. Агентство собиралось представить ее как «стопроцентную американку», пока

она совсем не растолстела, и вернуть деньги, которые успело на нее потратить.

— Бохтымой! — воскликнула Марго, прервав мои мысли.

Я хотела рассказать ей, почему ее отсылают, но все-таки существовал шанс, что она по-настоящему преуспеет в Азии. По крайней мере, я себя в этом почти убедила.

— Что, Марго? — спросила я.

— Девчонки, вы научите меня, как есть палочками?

Через неделю Марго прощалась с нами с объятиями и улыбками. Вскоре она превратилась в еще одно смутное воспоминание.

Светлана паковала вещи, безуспешно пытаясь запихнуть в чемодан высокие кожаные сапоги. Она кряхтела, надавливая на крышку худыми руками, не в силах преодолеть последний сантиметр.

Когда я вошла, Кайли молча кивнула на спальню и закатила глаза. Увидев меня на пороге спальни, Светлана перестала сражаться с багажом.

— Хизер! Светлана иметь отличную новость! — заявила она подпрыгивая. — Светлана иметь два зависа в Париже! Светлана ехать в Париж! В Париж!

— Превосходно, Светлана. Правда. Превосходно.

Я осталась холодна.

Я поняла, что она получила награду за все свои доносы в агентство. Наверное, она была собой довольна. Русская явно не подозревала, что я в курсе ее обмана, однако я не собиралась заводить об этом разговор — ничего хорошего все равно бы не вышло. Я смотрела, как она сияет, и меня слегка мутило: из-за ее коварства уволили Лору, Марго отослали в Азию, вышвырнули на улицу беременную Кейшу, Люцию отослали домой… И вероятно, именно благодаря ей я получила последнее предупреждение.

Я знала, почему она так радуется поездке в Париж. Дело тут было не только в двух рекламных кампаниях, которые она могла заполучить после окончательного отбора. Неделей раньше от Робера пришла эсэмэска: «проблемы с выбором места в Н-Й для бара шива. через несколько дней возвращаюсь в париж, прощай. Р.». Вероятно, это была уловка с его стороны, чтобы посмотреть, не соглашусь ли я встретиться с ним перед отъездом, чтобы расслабиться в последний раз у него на квартирке, где он мог бы вернуть свое утерянное мужское достоинство. Но я никак не отреагировала на его послание.

— Светлана должна торопиться, рейс отправляться скоро! Светлана так счастлив! — говорила она, шаря под кроватями на тот случай, если там завалялись какие-нибудь ее туфли.

Я засомневалась, не очередной ли это спектакль: она могла знать уже недели две о предстоящем отъезде, а теперь изображает, будто в Париже без нее никак не могут обойтись, она нужна там именно завтра: «Нет, не послезавтра, черт возьми! Посадите ее на самолет сегодня!» — вот что она хотела, чтобы мы думали.

Пока она порхала по квартире, я внимательно следила за ней, той девушкой, которая несколько месяцев считалась моей подругой. Я вспоминала, сколько вечеров мы провели вместе как настоящие приятельницы. Но пока я бегала на свидания к мужчине всей ее жизни, она доносила на меня в агентство. Только сейчас до меня дошло, что я даже не знаю ее фамилии. Вот уж действительно лучшие подруги!

Светлана закончила складывать вещи, собрала все сумки и была готова спустить их к ожидавшей внизу машине, чтобы ехать в аэропорт. Настало время прощаться.

Она открыла водопровод, заливаясь, наверное, все-таки искусственными слезами.

— Светлана скучать по вам, девчонки, — сказала она.

Она принялась меня обнимать, и я позволила ей, просто из желания скорее покончить с этими русскими излияниями.

— Светлана надеется, Хизер однажды так же повезти, — сказала она, а потом прошептала мне на ухо, как змея, показав свое истинное нутро: — Я передать от тебя привет Роберу.

Швейцар помог ей спустить сумки. Вылив целый фонтан славянских слез, Светлана исчезла отправившись во Францию навстречу ожидавшей ее судьбе.