Он купил пару жетонов и из уличного автомата набрал номер мобильного телефона Вероники. Телефон долго не отвечал, и Роман начал опасаться, что она завела себе новый аппарат, соблазнившись, например, новейшей моделью с немыслимыми наворотами или какой-нибудь «прикольной» раскраской. Ну и номер заодно сменила для разнообразия. Дама довольно взбалмошная, всего можно ожидать.

– Кто?! – послышался наконец Вероникин капризный голосок.

– Здравствуй, солнышко, – проворковал Роман. – Не разбудил?

– Разбудил… – не совсем еще проснувшись, сказала она. – Ой, Ромочка, это ты?

Роман с облегчением отметил, что ее тон изменился в благоприятную для него сторону.

– Я, милая, я.

– А где ты пропадал? Я тебе столько звонила! Вчера весь день барабанила… И почему ты так рано? У тебя что-то случилось? Вообще, откуда ты звонишь? У меня не сработал определитель. Ты из автомата? – чисто по-женски засыпала она его вопросами, демонстрируя, впрочем, способность соображать довольно быстро для только что проснувшейся после ночных развлечений красотки.

– Из автомата. Вероника, нет времени, потом все объясню. Ты можешь за мной приехать? Прямо сейчас.

– Я? Конечно, могу! – вскричала Вероника. – Куда?

– Запомни адрес. Бутово – это за Кольцевой…

– Да знаю, я там шесть месяцев на квартире жила, пока к Юдашкину не пробилась. Такой желтый барак на отшибе. Ужасная дыра, кругом одни алкоголики, и все удобства на улице. Но зато дешево сдавали, всего тридцать зеленых в месяц, почти даром. Так я подружку к себе взяла, чтобы веселей было, да и от алкашей легче было отбиваться…

– Я не на отшибе, – с трудом вклинился Роман в этот поток сознания. – Улица Светлая, кафе «Ромашка». Буду ждать тебя в нем. Запомнила?

– Кафе «Ромашка», улица Светлая, – повторила без запинки Вероника.

– Ты моя умница. Когда сможешь выехать?

– Через пятнадцать минут. Надо же собраться. А что вообще-то случилось?

– Все объясню при встрече. Жду тебя с нетерпением.

Он повесил трубку и, отходя от таксофона, незаметно огляделся. Кажется, ничего подозрительного. По крайней мере, встречные милиционеры никак на него не реагировали. Да и кто мог обратить внимание на уставшего работягу в заношенной одежде?

Роман вошел в кафе «Ромашка», взял порцию сосисок, хлеба, бутылку пива и устроился за одним из столиков возле окна. Отсюда было удобно наблюдать за улицей. Кроме того, поблизости был черный ход, и в случае чего Роман мог воспользоваться им для отступления. Хотя все эти предосторожности – пустое. Если его обложат по всей науке, то никуда он из этой западни не вырвется.

С аппетитом позавтракав, он медленно попивал пиво, курил и, посматривая за окно, ждал свою спасительницу. Хотя сомнения его слегка и терзали: ну как раздумает ехать в какое-то Бутово, к черту на кулички, и решит, что ей, даме известной и респектабельной, лучше не влезать в темные дела своего любовника?

Когда через час с четвертью у кафе остановился знакомый лимонный «Рено», осветивший всю улицу Светлую, довольно-таки на самом деле серую, Роман не сдержал улыбки. Быстро приехала – наверное, гнала во всю мочь.

Вероника быстро вошла в кафе – и немногочисленные посетители замерли, разглядывая ее. Высокая, стройная, холеная, с длинными иссиня-черными кудрями, в ярко-салатовой куртке из лакированной кожи, в черных сапожках на высоченных шпильках, она была инородным явлением в этой занюханной кафешке.

– Вероника, – негромко окликнул ее Роман.

Она повела своими огромными глазами – и невольно расширила их еще больше, узнав Романа.

– Ты?

В поношенной «джинсе», в грязной бейсболке, помятый и небритый, он выглядел старожилом этого района. Мужики в кафе с завистью и недоумением смотрели на него. Мол, вот же повезло доходяге, такую бабу отхватил, мы, чай, не хуже будем…

Вероника казалась, мягко говоря, растерянной.

– Пойдем отсюда, – повел Роман ее на выход. – Я тебе сейчас все объясню.

Она, несколько напряженно посматривая на него, села в машину, Роман устроился рядом.

– Ну что, поехали? – усмехнулся он.

– Поехали… – не сразу ответила Вероника.

Некоторое время она молчала, сосредоточившись на дороге и – Роман это видел – на мыслях о нем. Хоть она и примчалась по первому его зову, но к такому готова не была. Несколько лет роскошной жизни навсегда внушили ей отвращение к нищете, из которой она сумела вылезти, и теперь она не знала, что и думать.

– Что случилось, Рома? – спросила она наконец.