– Поднять щиты!

Боевая матрица Порядка еще в воздухе раскрылась похожим на огненную снежинку узором, мгновенно приняв объемную форму, потом распалась на отдельные куски, ощерившись острыми гранями снежных вихрей, и вонзилась в преграду. И лишь тогда всем нам пришлось осознать, какую мощь выпустил из своих рук Риган: все вокруг нас вздрогнуло, волна жара, пронизанная полосами морозного воздуха, тяжело ударила по нашим телам, откидывая нас в противоположную от прохода сторону. И все то время, пока мы скользили, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, пока лежали, не имея ни малейшей возможности подняться, чувствовали, как мелкой дрожью трясется все вокруг нас и с каким напряжением защита, которую мы успели установить, сдерживает бушующую за ее пределами вакханалию.

Время, казалось, спрессовалось в одну мысль: быстрее. И хотя с момента, когда заклинание Порядка коснулось преградившего ей путь излучения, раздалось всего лишь несколько ударов сердца, мне казалось, что прошла вечность.

Первым почувствовал, как стихает противостояние сам виновник этого мероприятия. Впрочем, опередить ему нас не удалось: данная на крови клятва вела Гадриэля вперед и не столько из-за страха потерять свою жизнь, сколько из-за нежелания смириться с тем, что кто-то сумел обыграть его на том поле, где уступить он был готов лишь одному – своему правителю.

Эта мысль мелькнула в моей голове и исчезла. Как и другая, что я могу и ошибаться в своих суждениях: несмотря на то что у него появилась невеста, его трепетное отношение к Лере нисколько не изменилось. Он любил ее. Но не тем чувством, что владело мной, – его любовь была иной: моя жена открыла ему новый мир, в котором отношение к женщине могло быть не только потребительским. Мир, в котором он смог назвать женщину своим другом, достойным уважения.

Поразительно, сколько разного может прийти в голову в самый неподходящий для этого момент.

Мы, обнажив мечи, влетели под полукруглые своды. Узкий коридор, освещенный цепочкой подвешенных под каменным потолком светильников, уводил нас все ниже и ниже. Несколько раз боковые ответвления сбивали нас с пути, и когда нам пришлось в четвертый раз упереться в плоские плиты, которые, похоже, выполняли здесь роль дверей, дракон пустил поисковое заклинание.

Трудно сказать, отсутствовала ли защита, или она была сметена боевой матрицей, но до портального зала мы добрались без происшествий. Два первых помещения, где раньше могла располагаться охрана, были пусты. Такими же были и другие у самого входа в большую пещеру, которая и оказалась нашей целью: в ее центре находилось небольшое возвышение, окруженное кристаллами настройки. Они, судя по их ровному мерцанию, были вполне успешно активированы.

Лера и черная жрица, уже укутанная в набиру, стояли с противоположной стороны и, похоже, моя жена уже пришла в себя, потому что мерцание щитов вокруг нее с каждым мгновением становилось все более отчетливым. Жаль, воспользоваться мечом она не могла – он был брошен еще в первом зале, а использовать свои способности она даже и не пыталась: магия Хаоса была разлита в воздухе, создавая стойкое ощущение, что неосторожное использование заклинаний может закончиться для всех присутствующих здесь короткой дорогой в Пустоту. Впрочем, с этой основой Лера была знакома не понаслышке, что более четко подтверждалось ее уплотняющейся защитой. Так что можно было надеяться на скорое появление в ее руке Поющего, которого она пока не вызывала из опасения сдвинуть установившееся зыбкое равновесие магии.

– Асия, отпусти ее, и я позволю тебе уйти.

Наверное, эти слова должен был произнести я, но у Ригана было значительно больше для них оснований: я очень явственно чувствовал, как следующая заготовка из тех, искусством создавать которые владеют лишь драконы, готовится сорваться с его пальцев.

– Я могу сделать встречное предложение: дайте нам покинуть Лилею, и у вас будет возможность вернуться на поверхность. В противном случае я при переходе активирую самоликвидацию, и дети Олейора останутся дважды сиротами. А если твоему младшему брату, мой принц, удастся сделать то, что он задумал, то у будущего наследника Вэона не останется шансов не только на то, что он когда-нибудь станет правителем темных эльфов, но и на то, что он сможет познать все радости жизни.

– Асия, почему?!

Мы стояли рядом с невидимой чертой, которую никто из нас не решался перейти. Не столько опасаясь за то, что она исполнит свою угрозу, сколько ожидая, когда Лера даст нам знак к началу действий.

– Почему? – Ее лицо не было закрыто лицевым платком, и выражение жестокости, которое на нем отразилось, едва не лишило меня самообладания. И лишь понимание того, что этим своей жене я помочь не смогу, а ее планы нарушу, заставило меня сдержаться и ответить спокойствием на те горькие слова, которые она произнесла. – Ваш мир обречен. Как бы ни пытались ваши правители, объединившись, найти способ избежать вторжения или противостоять ему – вам не устоять против той армии, что хлынет на ваши земли. И я хочу быть среди тех, кто будет первым. А для этого мне нужна она.

Ее речь была достаточно длинной для того, чтобы Лере удалось закончить то, что она делала. Но в то мгновение, когда она подняла взгляд на меня, готовая дать сигнал, судьба вновь решила вмешаться в происходящее, но уже не на нашей стороне.

Портал, по-видимому активированный с Дарианы, о возможности чего нас предупредила черная жрица еще на поверхности, вспыхнул серым провалом. Асия кинула взгляд в сторону перехода, из которого уже появилась пара воинов, замотанных в черные покрывала, с рохсашами в вытянутых руках.