— О, думаю это наш долг. Флекс, как твоей новой сестры, а мой, как старосты класса, — слова о сестре Рашель явно подчеркнула и я с удивлением посмотрела на нее, ненадолго забыв о наглости Ирвинга. Она говорила, таким образом, всегда с теми, кто представлял для нее конкуренцию, я же таковой не была. Просто Рашель еще не знала, что мы говорили друг другу, когда никого не было рядом. Мы скорее огрызались, чем говорили.

— Ну, тогда пойду, накину что-то, — с теплой улыбкой сказал он, и я почти ощутила, как Рашель расплавилась и растеклась по полу. Я даже подумала, а не поддержать ли ее, еще чего доброго хлопнется от счастья в обморок.

— Я тоже, — хмуро сказала я, с опозданием приняв то, что меня неожиданно втянули в прогулку, а я даже ничего не могла сказать против. Не отпускать же их одних, выйдет так, что я помогла подстроить ей свидание с Ирвингом. И теперь у него еще и право появиться меня ненавидеть по-настоящему. Рашель была из типа женщин «Черная вдова», не потому что убивала их, нет, просто парни после нее были выжаты физически, морально и финансово. Говоря проще, она пудрила мозги, брала то, что ей нужно и бросала парня. И возможно лишь одна я знала, причину всего этого — первый ее парень, он же мужчина, поступил с ней именно так. Но если подумать, Ирвинга мне вовсе не должно быть жалко. И все же когда мы с Рашель следом за Ирвингом поднялись в мою комнату, я ее предупредила:

— Лишь не забывай, что его родители еще совершенно недавно погибли.

— Это, конечно же. Ты только скажи, что это с вами? — она с любопытством уставилась на меня, пока я меняла свои шорты и мешковатую футболку, на что-то более соответствующее прогулке, а то есть милую футболочку и юбку в стиль к ней. Я не сомневалась, что Рашель захочет пройтись по городу так чтобы нас видели, а это значит, если я не хочу оказаться дурнушкой возле них, мне тоже немного стоит постараться. И думая об этом, я лишь сильнее злилась на Ирвинга, какого черта ему приспичило тащить меня в город?! Одно дело, когда мы пойдем в школу, он там быстро освоится, в этом я не сомневалась, и мне не нужно будет напрягаться. А так мне придется всем сегодня его представлять. А если он уже вышел на улицу со мной, то теперь постоянно чтобы звать к себе в гости Ирвинга, будут звонить мне, чтобы я его брала с собой. Блин, какая не справедливость!

— Что с нами? — истерически хохотнула я. — Холодная война, ну знаешь, как у США и СССР. Или ты думаешь, почему он сказал тебе, что я его никуда не вожу? И сам не из стеснительных, может пройтись. Но нет, знает, как я не хочу его представлять своим братом, или другом тем более. Мстит мне.

Я выбрала вместо юбки и кофты голубой сарафан, потому что он первый попался под руку, и, натянув его, взяла в руки щетку. Грубые рывки по волосам сделали мне больно, зато я наполнилась угрюмой решимостью и ему подпортить настроение. Раз Рашель его хочет, нужно этому поспособствовать. Все же он заслуживает, чтобы она прошлась по нему своими когтями. Родители это одно, а вот нагло портить мне жизнь это другое. К тому же теперь как я поняла, Ирвинг выбрал новое оружие — насмешливое и доброе поведение, подтрунивание, и издевательство, когда он вмешивается в мою жизнь. И сегодня я сама указала ему, как меня побольней можно уязвить.

— Ужас, — не верящим голосом выдохнула Рашель, что заставило меня оглянуться на нее. — Это ты ли вообще? Меня-то всего пару недель не было. Ты же никогда не была отчаянной, или скандалисткой, и тем более я еще не видела на твоем лице такого злобного решительного выражения.

— Мое зеркало видит это выражение, даже не первый раз за этот день. Поверь это самый несносный человек, которого я вижу в своей жизни впервые. Заносчивый козел!

— Вот это да, просто никогда не думала, что в тебе запрограммирована ненависть, — сухо отозвалась она с кровати, наблюдая за тем, как я, выискиваю свою вторую босоножку. Ее лицо, такое идеально заретушированное, чтобы выглядеть как картинка из журнала, следовало за моим передвижением по комнате.

— То есть, запрограммирована? — хрипя от натуги, переспросила я. Наконец подошва, поддалась, и, оторвав ее от пола, я поняла, что она была приклеена. — Вот урод!

Рашель начала что-то говорить, но увидев, как я застыла над босоножкой, замолчала. Я же продолжала смотреть в подошву, словно там было написано, когда он это успел сделать и вообще зачем. Рашель расхохоталась, при этом имея совесть хотя бы душиться. Я не обратила внимание на нее, меня занимало теперь другое.

— Урод! — босоножка полетела в мою дверь. Она не была испорчена, и все же, то, что он был в моей комнате, меня ужасно разозлило. Подумав минуту-другую, я встала и спокойно надела выкинутую обувь. Нельзя, чтобы он понимал, как достал меня. Хотя, наверное, он уже слышал крик. Я собралась, закрывая глаза, и заставила себя успокоиться. Нельзя доставлять ему удовольствие, показывая, как меня это злит.

— Ну, вот видишь, ты точно робот! — всплеснула руками Рашель, — он приклеил босоножку, а твоей злости стало на минуту. Я вообще удивлена, что удостоилась чести видеть твою злость. Не думала, что такое бывает в этой вселенной.

Я думала о своем, и так толком не поняла, что она сказала. Глянув на нее, я просто пожала плечами, и качнула головой, чтобы она поднималась с кровати. Мои щеки горели гневным румянцем, когда мы выходили из моей комнаты, а глаза должны были сверкать жаждой кровопролития. Ирвинг преспокойно ждал возле своей двери, как картинка из все тех же любимых журналов Рашель. Он мог бы быть немного меньше смазливым. И чуть более закаченным, но все то, что предстало нам, я могла даже сквозь гнев назвать красивым. Даже не смотря на подругу, я знала, что сейчас она чувствует. Как я и подозревала, она захочет его, стоит увидеть. Сегодня Ирвинг показал себя всего, и все то, что мог предложить. А это было не так уж и много — пустоту и фальшивую улыбку, словно вырванную из журнала по стоматологии. На один миг мне показалось, что-то промелькнуло на его лице, но я приняла это за триумф, а потом лицо снова ожесточилось. И все же не настолько, чтобы отпугнуть Рашель. Лишь мне было понятно, что на самом деле написано на его лице.

— Не прошло и года, а ты, наконец, собралась, — изрек он, подмигивая Рашель. Ну, я и не сомневалась, что она примет его веселость за чистую монету, хотя это не похоже на Рашель, она всегда была очень прозорливой. В любом случае я за ее сердце не переживала, оно давно принадлежало кое-кому другому.

— Честное слово, даже если бы хотела, не смогла бы раньше — босоножек куда-то запропастился. — я елейно улыбнулась ему, уже строя в голове схему, по которой буду мстить. И я хотела, чтобы он прочитал это обещание в моих глазах. Ирвинг не остался в долгу, он смело принял мой взгляд, и это еще больше разозлило меня. Видимо Ирвинг не боялся того, что я могу ему отомстить. Да, он был прав, я не из тех кто мстит. И все же что-то подсказывало мне, что этот долг будет оплачен.