Шрифт:
– Я знаю, ты веришь в книги. А я нет. Его воины такие же люди, как и мы с тобой. И Сибилла тоже человек, хотя и наделена сверхчеловеческой силой.
Эти слова Клэр произнесла едва ли не сквозь слезы. Правда, она успокоила себя тем, что причиной всему усталость и обилие впечатлений. Малкольм оставался серьезен.
– Знаю, что тебе страшно узнать правду, но теперь ты в опасности. Так что тебе лучше знать, Клэр, что представляет собой этот мир.
Нет, она не хочет ничего знать, и если он скажет еще хоть слово, она за себя не ручается.
– Не смей! – крикнула она.
Он пристально и строго посмотрел на нее, но затем его взгляд смягчился.
– Завтра, красавица, мы вернемся ко мне домой и там поговорим. В Данрохе ты будешь в безопасности. – Для пущей убедительности он улыбнулся ей. – Стены Данроха крепки и надежны. Меня, правда, ждут другие дела, но я обещаю, что не стану отлучаться надолго.
До Клэр не сразу дошел смысл его слов, но когда дошел, она как ужаленная вскочила и присела в постели.
– Ты собрался бросить меня там одну? Даже не думай! Я поеду с тобой! – с жаром заявила она. И тотчас поймала себя на том, что не желает разлучаться с Малкольмом. Хотя бы потому, что с ним надежно.
– Тебе нельзя со мной, красавица. К тому же я скоро вернусь. Через несколько дней, самое позднее, через неделю.
– Неделю! – ужаснулась Клэр. – А куда тебе надо? Ты же поклялся меня защищать! Что, если Сибилла задумает сделать из меня гамбургер, пока тебя нет? А как же Эйдан? Или сам Морэй? Он ведь также считает, что страница у меня?
– Мне нужно поговорить с МакНейлом. Я отправлюсь на Айону, а затем нанесу визит в Оу.
Но Клэр его не слушала.
– Возьми меня с собой! – взмолилась она и схватила его руки. – Только не оставляй меня одну!
Малкольм встретился с ней взглядом. Уголки его губ были печально опущены, в глазах читалось страдание. Правда, Клэр не поняла почему. Неожиданно он дотронулся до ее шеи.
– Я сам ее убью, – произнес он.
Его пальцы гладили то самое место, которого недавно касался язык Сибиллы. Прикосновение слегка шершавых подушечек пальцев заставило ее вздрогнуть. К глазам подступили слезы, одна даже предательски скатилась по щеке.
– Она ничего мне не сделала. Просто я трусиха. И еще чертовски устала. И не стесняюсь честно сказать: похоже, я вляпалась в дурную историю.
– Ты боишься, – произнес он. – Но я скорее погибну сам, нежели позволю, чтобы кто-то причинил тебе зло.
Она притихла, но, черт побери, если это не так, внутри у нее все пело.
– Потому что ты принял обет? – прошептала она.
– Нет, потому что ты – это ты.
Клэр испугалась, что сердце от радости выскочит из груди. Малкольм медленно перевел взгляд на ее губы. Казалось, еще мгновение, и она потеряет сознание – столь велико было напряжение, что пульсировало между их телами. Малкольм медленно поднял взгляд. А потом потянулся к ней и поцеловал в шею. Легкое, как перышко, прикосновение его губ, и с ее собственных сорвался стон. Зато внутри у нее все охватило огнем. Ощущая пальцами небольшую щетину, Клэр схватила его лицо в ладони. Страсть буквально витала в комнате, наполняя ее предвкушением безумного, едва ли не животного секса. И какая разница, любит он ее или нет. Для Клэр это уже ничего не значило.
Малкольм выпрямился и в упор посмотрел на нее.
– Все в порядке, – выдохнула Клэр, давая понять, что она готова. Но он молчал.
– Ты играешь с огнем, красавица, – тихо произнес он, наконец, и, вновь помолчав, добавил: – Мы оба играем с огнем.
– Мне все равно!
Его взгляд вновь скользнул к ее губам, и Клэр поняла: сейчас он ее поцелует. Более того, даже если бы она постаралась, то не смогла бы найти причин, почему он не должен этого делать.
– С огнем и со злом!
Глава 6
Малкольм нежно прикоснулся губами к ее губам.
Клэр даже не шелохнулась. Она уже давно мечтала об этом поцелуе. Легкое, как перышко, прикосновение мужских губ – и желание пронзило ее тело, словно молния. Еще ни разу ее не целовал кто-то столь сильный, а ее губы еще ни разу не знали столь нежных прикосновений.
Клэр негромко простонала и протянула руки к его широким плечам. Боже, пусть он целует ее долго-долго. Играя с ее губами, он прижимал ее к кровати, и с каждым мгновением его поцелуй становился все более страстным и жадным. Вскоре она ощутила, как его язык пытается раздвинуть ей губы. Вынести эту пытку она была не в силах. Из горла ее вырвался сдавленный стон.
Неожиданно Малкольм замер. Но Клэр уже было все равно. Она извивалась, не в силах сдержать себя. Ее ногти впивались ему в плечи, она стонала, ее язык пытался прорваться сквозь его губы, требуя новых наслаждений. Тело ее бесстыдно изгибалось, предлагая ему себя. В какое-то мгновение Малкольм притих, даже не ответил на ее усилия, когда ее язык пытался разомкнуть его крепко сжатые зубы. Боже, почему он это делает?
А затем он поймал ее голову в свои сильные руки. Клэр замерла, и он жадно впился ей в губы. Те тотчас приоткрылись, словно лепестки, а она с ним словно поменялась ролями. Его поцелуй был таким жадным, что она ощутила, как затылком упирается в стену сквозь подушки.