— Друзья, волна Апокалипсиса не только причинила нам множество бед и страданий, но и перенесла нас в новую эпоху всеобщего объединения. Нас, людей, стало на планете очень мало и поэтому все мы решили, что сначала поможем вам возродить Москву, а уже потом будем думать о том, как жить дальше. Поэтому я вношу такое предложение — не нужно восстанавливать все здания в этом огромном городе, надо заняться только теми, которые не потребуют больших затрат времени, сил и строительных материалов. Думаю, что мы все поместимся в них.

Чак, как в воду глядел, и сразу же обрёл много сторонников. На все сто процентов были согласны с ним и мы со Скибой. Крепко пожав капитану Мелвиллу руку, я снова взял слово, что было не так уж и сложно сделать, а раз никто не торопился сделать очередное предложение, то громко сказал:

— Товарищи командиры, мы обсудили с вами самые простые вопросы и пришли к единому мнению практически по всем. Раз так, я предлагаю перейти к куда более сложным проблемам и первая из них такая, как мы будем жить дальше и с чего начнём. Я думаю, что вводить товарно-денежные отношения, будет крайней степенью идиотизма, а потому предлагаю перейти к системе распределения всех жизненно-важных предметов и продуктов по методу военного коммунизма, то есть бесплатно и ни в коем случае не вводить никаких талонов или карточек. Компьютеров у нас до чёртовой матери, имеется даже полтора десятка новейших, на них муха не еб…, ну, в общем в упаковке, мощных суперкомпьютеров, так что компьютерную сеть для всей Москвы одни только наши специалисты сваяют за неделю. Так что служба тыла будет знать с точностью до последней зубной щётки кто, чего, и сколько получил. Свыше шестисот человек целую неделю заносили в этот гипермаркет продукты, одежду и предметы первой необходимости, которые мы сейчас выдаём каждому прибывшему к нам иностранному гражданину по его запросу совершенно бесплатно и так мы намерены поступать и в дальнейшем. Делим всё поровну, а если что-то невозможно разделить, отдаём это детям или тем, кому оно принесёт больше всего пользы и радости. Я прав?

Меня поддержали радостным гулом голосов и аплодисментами, а одна из женщин-командиров даже воскликнула:

— Правильно, Батя! Это самый лучший выход из положения и я предлагаю, товарищи, объединить все ресурсы. Не волнуйтесь на счёт Нового Косино и Реутово, у нас склады не пустуют, мы в них чего только не натолкали про запас. Даже скотину сохранили, из соседних областей коров и свиней привозили.

Этот вопрос мы обсуждали около часа и разговор шел по существу, не ради пустой болтовни. Когда мы нашли универсальное решение, которое назвали системой справедливого распределения, сокращённо ССР, от слов военный коммунизм почему-то всех тошнило, но я же не о нём вёл речь, то единодушие, которое было высказано, позволило мне задать такой вопрос:

— Вот и хорошо, товарищи-командиры, что у нас теперь снова будет ССР, а раз так, то позвольте вас спросить, кто теперь станет во главе Москвы, а в дальнейшем Московской области и, дай нам того Бог, во главе страны? Я не требую немедленно, прямо с колёс, избрать главковерха, но предлагаю всем серьёзно над этим задуматься и вот почему. Первого же фюрера, который захочет взять всю полноту власти в свои руки не считаясь с мнением других, старший сержант Скиба, мой главный помощник, в пять минут выведет в расход, а если у него этого не получится, то тогда за дело возьмусь уже я сам. Поэтому давайте думать о гражданской власти, товарищи офицеры, хотя всё тот же Скиба считает, что только я достоин быть набольшим начальником, но я из него эту дурь обещаю выбить самостоятельно. Извините, но ничем крупнее батальона, я командовать не хочу и, вообще, военным комендантом района Новое Заречье стал по чистой случайности. Просто у нас в банке закончилась водка и девочки разбежались по домам, а не то я до сих про гулеванил бы.

Своим последним признанием, которое было к тому же переведено всем иностранцам, у каждого за спиной сидело чуть ли не по два добровольных переводчика, я вызвал взрыв хохота. Ничего не поделаешь, о том, какую пьянку мы закатили в День защитника отечества, знал весь район. Ну, а когда смех стих, генерал Данилов громко крикнул:

— Правильно, Серёга, я того же мнения! Товарищи офицеры, прошу поддержать майора Дубинина. Он дело говорит, а то ведь мы, командиры воинских частей, ничего другого, как "Стоять, молчать, бояться!" и "Упал, отжался!", не знаем, а гражданские лица народ особый, им нужны руководители добрые, заботливые и ласковые, а не такие изверги, как я и сержант Скиба.

Генерал Данилов, рослый, широкоплечий мужик, был родом из "Альфы" и как я понял, последние годы служил в ФСБ, но уволился в запас три года назад, хотя ему ещё не стукнуло даже пятидесяти двух лет. Вслед за ним воскликнула и Лидочка:

— Да, ты дело говоришь, Серёженька! Нам нужно поставить мэром Москвы гражданское лицо, может быть тогда я смогу заняться семьёй. У меня же на руках две дочки, старшей нет ещё четырнадцати, и муж-искусствовед, из-за которого я целых пять отличных складов была вынуждена отдать под Третьяковку, Русский музей и другие музеи и даже храмы. Хорошо, что он хоть согласился укутать эти свои картины и статуи в тёплую одежду. Они-то им зимой, при наличие электричества, точно не понадобятся, а людям шубы, да, полушубки, ой, как пригодятся.

Генерал Данилов тут же сказал:

— Лида, передай своему мужу, что я ему за его труды, памятник из чистого золота отолью.

Вопрос, поднятый мною, так же вызвал живейший интерес и мы обсуждали его добрых полтора часа. Как выяснилось, у каждого из нас был примерно один и тот же стиль управления, определяешь задачу, быстро находишь того, кто её способен решить в кратчайшие сроки и отдаёшь ему соответствующий приказ, наделяя нужными полномочиями, людьми и всем необходимым. Ну, у меня всё частенько получалось и того проще, ко мне приходили люди и говорили, что нужно сделать то-то и то-то, после чего я приказывал им сделать то, что они предлагали, а сам только и занимался вопросами связи и координации, ну, и ещё материально-техническим обеспечением. Мы решили пока что даже и не думать о том, что кто-то может сложить с себя полномочия и сначала подготовить Москву к тому, чтобы она перешла под управление гражданскими людьми, но вместе с тем решили не затягивать с этим делом и, вообще, народ зря не истязать, хотя и не давать никому спуска, поддерживая дисциплину. Когда обсуждение этого вопроса закончилось, со своего места встал мужик-десантник с наколками на мощных руках и обратился к нам с таким предложением, о котором никто не подумал, причём он сначала представился нам и к тому же весьма своеобразно:

— Товарищи командиры, я хотел бы побазарить с вами вот на какую тему. Хотя на дембель я и ушел рядовым, по жизни тоже вроде командир. В общем я в авторитете и среди воров моя погремуха — Душман или попросту Дух. В Москву я прибыл вместе с кодлой точно таких же крученных и верченых братков, как и сам, но то уже в прошлом и с этим делом Батя быстро разобрался, никому не дал разгуляться, хотя лично я только и хотел, что вместе со своей бабой и сынишкой в небо подняться и беду на высоте переждать. Дело у нас такое, товарищи командиры. Мы промеж себя всё перетёрли и приняли такое решение, всё, мы в полной завязке и я скорее сам себе руку отгрызу, чем чужое возьму. Москва город большой, она всегда будет манить к себе людей тысячами, а люди они ведь всякие бывают. Ну, как бы оно не было, пусть люди прямо с этого дня никакой гопоты не боятся, нас ведь только таких, как я, кто по две, три ходки имел, добрых четыреста рыл, не говоря уже о тех, кто на зоне хотя и впервые оказался, тоже знает, как и кем масти расписаны. Если здесь есть менты старой, советской закалки, то знайте, мы теперь будем с вами заодно, но не потому, что ссучились. Не для того нам Бог жизнь сохранил, чтобы мы за прежнее взялись, а только лишь потому, что кроме нас некому будет с матёрой и самой крученой гопотой и урками бороться. Ни одному не дадим крылья расправить и орлом себя почувствовать. Так и знайте.