«Он пробует запахи, — подумала Вин. — Ползет там, где прошли мы с Кельсером».

Она пригасила олово, и туманный призрак снова превратился в неясно различимый холм, только вроде бы стал немного выше.

— А они разумны? — спросила Вин. — И… могут ли они… ну, разделить свое туловище на части и отправить в разные стороны?

— Разумны? — повторил Кельсер. — Нет, особенно в таком молодом возрасте, как этот. Ими руководят скорее инстинкты, чем разум.

Вин снова вздрогнула.

— А люди знают о них? Я имею в виду, что-либо кроме легенд?

— О каких именно людях ты говоришь? Алломанты, конечно, знают о туманных призраках, и братство тоже, я уверен. А обычные люди… ну они же не выходят за городские стены по ночам. Большинство скаа боится тумана и проклинает его, хотя по-настоящему и не видели его ни разу в жизни.

— Они счастливчики, — пробормотала Вин. — Но почему никто ничего не делает с этими тварями?

Кельсер пожал плечами.

— Потому что они не опасны.

— Но у него человеческая голова!

— Наверное, он нашел где-то труп, — ответил Кельсер. — Я никогда не слышал о том, чтобы туманные призраки нападали на здорового взрослого человека. Видимо, как раз поэтому ими никто и не интересуется. И конечно, высшая знать извлекает для себя пользу из этих существ.

Вин бросила на Кельсера вопросительный взгляд, но Кельсер, не сказав больше ни слова, поднялся и пошел по склону. Вин еще раз обернулась на странное, противоестественное создание, и бросилась вдогонку за Кельсером.

— Ты это хотел мне сегодня показать? — спросила она.

Кельсер усмехнулся.

— Туманные призраки, может, и выглядят зловеще, но вряд ли стоят того, чтобы совершать дальнюю прогулку. Нет, мы идем вон туда.

Вин посмотрела в сторону, куда показал Кельсер, и обнаружила, что впереди ландшафт меняется.

— Имперская дорога? Мы обогнули город и вышли к воротам?

Кельсер кивнул. Еще несколько минут быстрым шагом (за это время Вин трижды оглянулась назад, подозревая, что туманный призрак может их догнать), и они выбрались из зарослей кустарника на ровную и твердую имперскую дорогу. Кельсер остановился, внимательно оглядывая дорогу в обоих направлениях. Вин нахмурилась, гадая, что он затеял.

А потом она увидела карету у обочины. Рядом с каретой топтался человек.

— Привет, Сэйзед, — сказал Кельсер.

Мужчина поклонился.

— Мастер Кельсер, — произнес он, и его негромкий голос прозвучал в ночи очень мелодично, высокий звучный голос с красивым акцентом. — Я уже решил, что вы не придете.

— Ты же меня знаешь, Сэйз, — ответил Кельсер, весело хлопая мужчину по плечу. — Я — сама пунктуальность! — Он обернулся и указал на Вин. — А вот это осторожное маленькое существо зовут Вин.

— Ах да, — сказал Сэйзед, произнося слова медленно и отчетливо.

Что-то было странное в его выговоре… Вин осторожно подошла ближе, рассматривая незнакомца. Сэйзед оказался высоким человеком с широким лицом и гибким телом. Даже выше Кельсера, настолько высоким, что это выглядело немного неестественным.

— Ты из Терриса, — сказала Вин.

Теперь она видела длинные мочки ушей и то, что в ушах красовалось множество крошечных сережек. Сэйзед был одет в нарядную, яркую ливрею дворецкого: три ее основных цвета явно принадлежали Дому его хозяина.

— Да, детка, — ответил Сэйзед, кланяясь. — Ты знаешь моих соотечественников?

— Нет, но я знаю, что высшая знать предпочитает нанимать дворецкими и лакеями именно жителей Терриса.

— Так оно и есть, дитя, — согласился Сэйзед. — Нам пора, мастер Кельсер. Уже поздно, а до Феллиса ехать не меньше часа.

«Феллис? — мысленно удивилась Вин. — Значит, мы собираемся повидать подставного лорда Ренокса?»

Сэйзед открыл перед ними дверцы кареты, а когда они забрались внутрь — аккуратно закрыл их. Вин устроилась на бархатных подушках. Сэйзед сел на место кучера, и карета покатила вперед.

Кельсер ехал молча. Занавески на окнах кареты были задернуты, чтобы не впускать туман, в углу висел маленький фонарь. Вин сидела напротив него, поджав под себя ноги и плотно закутавшись в ленты плаща.

«Она всегда так делает, — думал Кельсер, поглядывая на девушку. — Где бы ни оказалась, она старается занимать как можно меньше места».

Вин не сидела как все, она съеживалась. И не ходила, а как будто кралась. Даже если она находилась на открытом пространстве, то выглядела так, словно пытается забиться в угол.

«И все равно она храбрая девочка».

Во время его, Кельсера, первого урока он был не готов прыгнуть с городской стены, и старому Джеммелу пришлось столкнуть его.

Вин наблюдала за ним спокойными темными глазами. Когда же он это заметил, она сразу отвела взгляд и плотнее закуталась в плащ. И вдруг, совершенно неожиданно, заговорила.