– Как это? – опешила Василиса. – Ты что, хочешь сказать, стреляли и в самом деле в Светлану?!

– Потерпи еще капельку. Вон уже твой подъезд. А вон, кажется, уже и Таланский. Смотри, как нервничает. Ходит туда-сюда, как будто его ключиком завели. Хотя... Погоди-ка! Это и не он вовсе!

Это и в самом деле был не Таланский. Это был Шувалов. Он выглядел потрясающе в узких джинсах и трикотажной рубашке алого цвета.

– Ах! – сказала Василиса, проворно выбираясь из машины. Кудесников позади нее гаденько хихикнул. – Игорь Михайлович!

– Василиса! – обернулся тот. – Я вас так давно жду! – Тут он увидел Кудесникова и потух, словно фитиль свечи, который придавили колпачком. Даже голову в плечи втянул. – Кажется, я не вовремя... Вы с другом?

– Это не друг, это мой... даже не знаю, как сказать. Арсений, ты мне кто? Друг не друг. Коллега не коллега...

– Простите, если не ошибаюсь, вы родственник Таланского? – сощурился Шувалов в сторону Арсения.

– Ошибаетесь, – усмехнулся тот. – Впрочем, вы не виноваты. Вас намеренно ввели в заблуждение.

– Как это так?

– Потом объясню. – Он обернулся к Василисе. – Дай ключи, я пойду, а вы разбирайтесь тут.

– Я, собственно, хотел пригласить вас, Василиса, в парк аттракционов, – волнуясь, заявил Шувалов. – Там сегодня фейерверк и множество других приятных сюрпризов.

Удалявшийся Кудесников хрюкнул. Василиса облизала губы и моргнула несколько раз в лучших секретарских традициях. Только сейчас она сделала это ненамеренно.

– Игорь... – робко начала она. – Можно без отчества? Я ведь больше не буду у вас работать.

– Почему? – испугался тот.

– Потому что так было задумано с самого начала. Тот молодой человек – частный детектив. А я – его помощница.

– Ах ты боже мой! – хлопнул себя по лбу Шувалов. – Почему я раньше не догадался? Это шеф вас нанял? Таланский?

– Да, он сейчас приедет, чтобы выслушать всю историю. Если хотите, присоединяйтесь. Поход в парк можно отложить. Кстати, почему вы вдруг решили пригласить меня в парк, а, допустим, не в ресторан? – Ресторан ассоциировался у Василисы с серьезным ухаживанием.

Шувалов смутился. Кудесников, вернувшийся за котом, проходя мимо, пришел ему на помощь:

– Какая ты, Василиса, недалекая! Потому что в ресторане нельзя целоваться. А в парке – сколько душе угодно.

– Это правда? – спросила она, требовательно глядя на Шувалова. – Вы хотели бы меня поцеловать?

– Да. Это плохо?

– Наоборот, замечательно.

– Тогда, может, сделаем это сейчас?

– Здесь слишком светло! – возразила она, посмотрев на весело сиявшую лампу, вделанную в стену над подъездом.

– Дело только в этом? – напряженно спросил Шувалов.

– Ну да.

Он наклонился, поднял с земли камень и, широко размахнувшись, метнул вверх. Раздался звон, лампа погасла, и сверху посыпались осколки. Василиса взвизгнула.

– Игорь Михайлович! – послышался удивленный донельзя голос Таланского. – Что это вы сейчас сделали?

Таланский как раз вылезал из машины.

– Предложение руки и сердца.

Василиса вскинула глаза, пытаясь сообразить, правильно ли она поняла. Шувалов не сводил с нее пылающего взора.

– Василиса, я прошу, чтобы вы вышли за меня замуж!

Это было единственное, что могло растопить ее сердце. Никакие другие слова не распахнули бы его навстречу Шувалову. Настоящий принц мог сказать только их. Всякие «Я вас люблю», «Я от вас без ума», «Я потерял голову» были в представлении Василисы вторичными и не заслуживали того, чтобы девушка в ответ на них дарила свою любовь.

– Хочу предупредить, что я не такая кретинка, какой вы меня вообразили, – вздохнув, сказала она. – И мы можем не подойти друг другу.

– Сейчас проверим.

Они принялись проверять, подходят ли друг другу. Таланский, почесав макушку, отвернулся и начал топтаться на месте. Из окна первого этажа высунулся Кудесников:

– Алексей Степанович! Не хотите ли войти, выпить чаю, пока суд да дело?

Обрадовавшись появлению сыщика, Таланский потрусил к подъезду. Они успели выпить по три чашки чаю, когда появились влюбленные. За время своего отсутствия они перешли на «ты» и выяснили, что подходят друг другу идеально. Кудесников надеялся, что счастливая Василиса не отважится склочничать в присутствии новоиспеченного жениха и требовать повышения гонорара.