Липкин Семен Израилевич
Шрифт:
Угадывать каждую надо причуду.
Он кликнет другого, — скажите поспешно:
"Я сам сотворю это дело успешно!"
Лишь тот при дворе свое счастье добудет,
Кто близких покинет, родных позабудет.
Не надо носить, чтоб не знать посмеянья,
С царем одинаковые одеянья.
Не надо советы давать многократно,-
Царю это будет весьма неприятно.
И мзды не берите: берущие — гадки,
Тюрьмой или казнью кончаются взятки.
Должны вы беречь, словно ока зеницу,
Любое даренье царя: колесницу,
Одежду с плеча, иль кольцо, иль запястье,-
Тогда от царя вы увидите счастье.
Вот так и живите в течение года,
Пока не приблизится время ухода,-
И снова, о Царь Справедливости, царствуй!"
Юдхиштхира молвил жрецу: "Благодарствуй;
Научены мы; кроме Видуры-дяди
И матери Кунти, с любовью во взгляде,
Никто бы нас так хорошо не наставил.
Отправь же нас в путь с соблюдением правил".
Уста свои гимнами брахман украсил
И пламя возжег с возлиянием масел,-
Да будет пандавам и счастье и слава!
Огонь обошли они слева направо
И в путь, процветанья и радости ради,
Пошли вшестером — во главе с Драупади.
Пандавы вступают в страну Вираты
Пошли храбрецы по дороге разлуки.
Мечи у них были, и стрелы, и луки.
К Ямуне-реке поспешили пандавы,
И воины берег увидели правый.
Блуждая в горах и зверей поражая
В лесах недоступного горного края,
Отважные стрелометатели к пели
Стремились упорно средь скал и ущелий.
Вот слева осталась панчалов держава,
Державу дашарнов оставили справа,-
И Матсья за лесом цветет и плодится!
Сказала царю Драупади-царица:
"Стемнело на ноле; средь зреющих всходов
Одни лишь тропинки видны пешеходов;
Еще до столицы идти нам немало;
Останемся на ночь. Я очень устала".
Воскликнул Юдхиштхира: "Вступим в столицу,
И станем на отдых. А нашу царицу,
О Арджуна, мощью побед знаменитый,
Прошу тебя, на руки ныне возьми ты".
И Арджуна гордо понес Драупади,
Как слон, что царем почитается в стаде.
Храбрец опустил ее, из лесу выйдя,
Окрепну города сразу увидя.
Юдхиштхира Арджуне молвил: "Не сможем
Мы в город войти, коль оружье не сложим,
А если мы вступим в столицу с оружьем,-
Волнение вспыхнет, себя обнаружим:
Хотя бы один будет узнан, — и снова
Скитаться начнем среди мрака лесного,
Скитаться в двенадцатилетнем изгнанье:
Мы так поклялись на высоком собранье".
Ответствовал Арджуна: "С кладбищем рядом,
Я вижу, блистает зеленым нарядом
Густое огромное дерево шами
С большими, таящими пламя, ветвями.
Нет места безлюдней, мрачнее, мертвее;
Кругом — только дикие звери и змеи;
Здесь трупы сжигают; и страшно прохожим
Идти среди ночи глухим бездорожьем.
Оружье могучее спрячем средь листьев,
Тем самым дорогу в столицу расчистив".
Сказал он, и с лука, чье имя Гандива,
Чьей мощью врагов поражал горделиво,
Оп снял тетиву, что была знаменита:
Да будет оружье средь листьев сокрыто!
Спустил тетиву и Юдхиштхира смелый
С победного лука, чьи меткие стрелы
Разили врагов, незнакомы с пощадой,
Отечеству Бхаратов были оградой.
Затем тетиву с богатырского лука,
От звука которой, — от страшного звука,-