Кили едва не рассмеялась смелости этого человека. Он только что отпустил Джорджа из ее кабинета.

– Джордж останется, – просто скала она, подняв диетическую колу и сделав приличный глоток. Вероятно, ей не помешает немного кофеина. – И вы не единственный, у кого времени немного. Я сказала «нет», так что можете идти.

Лайам напряг челюсть, и иллюзия приятного убеждения, которую он надел, как маску, исчезла, а на его лице осталась абсолютная надменность и властность.

– Я бы с удовольствием принял бы ваш отказ, вот только мой Высокий принц поручил мне это задание, – сказал он сквозь зубы. – Мы знаем о вашем Даре, Леди Кили. Мы знаем, что вы читаете предметы, и тот Дар, которым вы владеете, считался давно утерянным во временных водах. По этой причине, и из-за вашей репутации великолепного археолога с непогрешимой честностью, я имею честь пригласить вас в Атлантиду.

Смех Кили остался в горле, когда она посмотрела в его глаза, теперь горящие чистым жидким серебром, что ее отвлекло.

– Как вы провернули этот трюк с глазами? И давайте серьезно. Атлантида? Утраченный континент? Вы…

Но вдруг она вспомнила о первой части предложения и обеспокоено посмотрела на Джорджа, который жадно уставился на психа, заявлявшего, что пришел из Атлантиды.

– Мой дар? Я не знаю, о чем вы говорите, и вы определенно сумасшедший. Верно, Атлантида. Дайте только запишу.

Она сделала вид, что смотрит на календарь на столе, но фраза «чтение предметов» не оставляла ее разум, касаясь чего-то глубоко погребенного. Не обращая на это внимания, она мило и совершенно неискренне улыбнулась Лайаму.

– Я смогу заняться Атлантидой через две недели, сразу, как откопаю страну Оз.

Лайам даже не улыбнулся.

– Я не знаю ничего об этой стране Оз, но ваши приоритеты только что изменились.

– Слушайте, я сейчас позову университетскую охрану, – сказала она, вставая и осматривая стол в поисках чего-то, что могла бы использовать в качестве оружия, если он выйдет из себя. Мраморный бюст Филиппа Македонского мог бы подойти, но он находился слишком далеко.

– Разумеется, вы можете позвать, кого хотите, – ответил Лайам. Но, двигаясь так, что она даже не заметила, он наклонился через стол и положил ей что-то на ладонь, потом ее пальцы обернулись вокруг предмета.

Внезапно настоящий возраст гладкого камня в ее руке отразился во всех нервных окончаниях Кили.

– Нет! Нет, мои перчатки, вы не понимаете…

Потом ее обернула история. Века присутствия закружили ее в водовороте, и ее тело изогнулось в приступе боли, когда она упала на стол, всхлипывая. Последнее, что Кили видела, был намек на сожаление на лице Лайама.

Неподготовленная – совершенно, абсолютно неподготовленная – она ушла ко дну.

– Ты мне нужен, дорогой, – слова срывались с губ Кили, но голос был не ее. Она посмотрела вниз на голубое шелковое платье, надетое на чувственное тело, и поняла, что тело тоже было не ее собственным. Как часто случалось, она была поймана в видении, активно участвовала в жизни кого-то, у кого были живые, яркие воспоминания, связанные с предметом, который она держала.

Предмет. Лайам.

Воспоминания о ее кабинете находились в дальнем уголке ее сознания, за туманной завесой видения. Она посмотрела вниз на предмет и увидела, что держит огромный сапфир, сияющий, в то время как внутри него рождались крошечные вселенные.

Вид ее/их рук отвлек ее от драгоценного камня. Каждый палец украшали кольца, а серебряные браслеты на ее запястьях звенели, словно колокольчики, когда она двигала тонкими руками. Бледные белые руки не были ни загоревшими, ни в шрамах от бесчисленных порезов во время бесчисленных раскопок.

Определенно не ее руки.

Кили оглядела освещенную солнечным светом комнату, удивляясь ее экзотической необычности. Мраморные колонны в углах были украшены инкрустированными камнями и сияющим металлом, похожим на медь. Кровать, достаточно широкая, чтобы вместить десять человек, стояла в центре комнаты, декорированная свисающими драпировками из настоящего шелка: белого, синего и кристально зеленого. В комнате была дверь на балкон, выходивший на город кристальных и мраморных башен и шпилей.

Потом, дальше, … купол. Она/они знали о куполе. Он укрывал Семь островов в глубине океана. Семь островов.

Атлантида.

Она выронила камень из внезапно задрожавших рук, и по комнате пронесся шепот ледяного воздуха, материализовавшись перед ней в виде мужчины. Высокого и вопиюще красивого. Его мужская красота заставила ее затрепетать от наплыва темного желания. Он поймал сапфир до того, как тот коснулся мозаичного пола, потом протянул его ей. Камень оказался на свету и излучал сияющее мерцание света из своей сердцевины.

– Ты необычно неуклюжа, mi amara. Особенно в такой важный день. Мы сегодня коронуем нового короля.

Его слова словно открыли ворота другим ощущениям, она услышала далекие звуки множества, множества людей, кричащих и взывающих. Не гневно, а по случаю праздника. Запах жареного мяса появился в комнате, неожиданно ее желудок заурчал.

Мужчина улыбнулся, его глаза зажглись хитрым весельем.

– Мы должны что-то предпринять по поводу твоего голода, любимая, хотя я надеялся удовлетворить другой вид голода до того, как мы уйдем.