— Имеющий уши да услышит. Кстати, друг твоего отца Огаст Доброслав — один из наших ребят.

Небрежно взмахнув рукой, Кристоф вернулся к помешиванию молока, будто нет на свете дел интереснее.

От удивления я оцепенела. Огаст! А ведь недавно я его вспоминала!

Кивнув головой, я предположила:

— Значит, он может подтвердить твой рассказ, если ему позвонить?

Волосы упали на лицо, скрывая глаза. Я подняла кружку с горячим шоколадом и, осторожно отхлебнув глоточек, обожгла язык. В окно по-прежнему стучал снег, а меня продолжало знобить. Согреться пока не удавалось. Ночью опять выл промозглый голодный ветер, и даже присутствие Грейвса не вселяло чувства безопасности.

Не говоря о присутствии Кристофа, который возился возле плиты с кастрюлей!

— А ты позвони и проверь! — Его плечи устало ссутулились. — Если Огаст подтвердит мои слова, как ты выразилась, будешь чуть ласковей со мной?

— Да уж попытаюсь! — выплеснула я в свою очередь изрядную порцию сарказма.

Грейвс обеспокоенно придвинулся ко мне, а я пихнула его плечом, чтобы знал: я с ним! Дружеское пожатие руки помогло обрести спокойствие!

Грейвс недовольно вздохнул:

— Я хочу понять, как эти твари нашли Дрю?

На кухне опять установилась гробовая тишина. Вот вопрос на миллион долларов!

Зомби нашел меня, потому что папа прекрасно знал, где мы живем, а оживший мертвец просто вернулся по памяти домой. У складов меченый оборотень, возможно, охранял грузовик, и потом, он наверняка запомнил мой запах после памятной встречи в торговом центре. Кстати, почему оборотень появился тогда именно в торговом центре? Если его привела туда горящая собака, это многое объясняет, но возникает следующий вопрос: в каком месте они напали на мой след?

А кто стучался в дверь перед рассветом в ту ночь? Меня, честно говоря, больше всего волновал именно ночной гость, который так и не решился войти в дом. Может, его остановили защитные заклинания, наложенные на дом? Значит, приходил вампир. А что, если сам Сергей?

От странного имени по спине пробежали холодные мурашки. Надо хорошенько все обдумать. Как, например, Кристофу удалось найти меня?

И крылатое существо, кто бы оно ни было, что заставило открыть окно спальни и пыталось украсть мое дыхание? Змея с крыльями, как сказал Грейвс. А Кристоф назвал ее похитительницей снов. Кажется, Ревелль.

Меня по-прежнему знобило, и мурашки толпой носились по спине. Мне снился сон, или я действительно на время покинула свое тело? А может, так и должен проявляться мой дар? Бабушка нашла бы что рассказать, будь она жива. Черт, и отец мог бы пролить свет на случившееся. А ведь стоило только расспросить пораньше!

— Дрю, с тобой не происходили странные вещи в последнее время? — Кристоф с отрешенным видом налил горячее молоко в кружку и, взяв ложку, стал его мешать. Кастрюля отставлена в сторону, ни одной капли не пролито мимо. Все рассчитано строго на порцию. — Например, получалось то, что ты раньше не умела делать? Или проявилась неведомая сила и новые способности?

Повернувшись ко мне лицом, он наклонился над кухонной стойкой. Глаза слабым огоньком мерцали в темной кухне, в которую падали отблески включенного света в столовой. Только прилизанные, как обычно, волосы не вспыхивали привычными всполохами.

— Например, способность наводить порчу на училку или останавливать время? — Я с сомнением повела плечами. — У меня всегда проявлялись странные способности. Бабушка называла их «даром», а теперь они усиливаются. Что может быть страннее? Даже для меня самой, поверь.

— Это уже о чем-то говорит, ведь так?

Грейвс, издав громкий звук, отпил большой глоток шоколада, и я не удержалась от смеха. Он кривовато усмехнулся в привычной для себя манере, отчего на душе полегчало.

Кристоф с бесстрастным лицом наблюдал за нашими переглядываниями.

— Значит, ты скоро войдешь в силу и станешь настоящей светочей. — Он подул на свой напиток в кружке. — Хотел бы я знать…

Войду в силу?

Плед скользнул вниз по плечам, наконец-то хоть пальцы согрелись.

— Что хотел бы знать? Мы сейчас в одинаковом положении, так что спрашивай.

Неожиданно Грейвс пихнул меня в бок костлявым плечом, и снова накатила волна беспричинного смеха. Знаете, как часто появляется внезапное желание расхохотаться в самое неподходящее время? Сидите себе спокойно, вдруг — бац! — приходит в голову забавная мысль, и начинаешь давиться от смеха.

Да, именно так. Я проглотила смешок, но, кажется, он застрял в горле, грозя вылиться в неблагозвучную отрыжку. Плечо снова заныло, а в спину будто кол вогнали. Ничего удивительного, еще не так заболит, если шляешься бог весть где ночами, а потом очнешься от того, что тебя уронили на пол и сильно прижали к полу. Пусть даже спасая от невиданной крылатой твари.