Так называемые солдаты собрались толпой неподалеку от севшего геликоптера, а когда винты совсем прекратили движение, к ним вышел моложавый человек лет пятидесяти с тремя серебряными звездочками на шапочке, больше похожей на кепи, только без козырька.

– Полковник Бенни Сталлер, добро пожаловать, – поздоровался тот, протягивая руку.

– Лейтенант Камышов, – рефлекторно козырнул Роман, на мгновение забыв, что он даже не в форме, и ответил на рукопожатие.

– Что это вы сейчас сделали?

– Не важно… это и есть ваш личный состав, который нам предстоит обучить? – поинтересовался Роман, оглядывая толпившихся солдат, толкавшихся и тянувших шеи, чтобы получше разглядеть прилетевших.

– Они самые.

– М-да, работы будет больше, чем я предполагал, – поморщился лейтенант. – Ну что, ребята, пошли посмотрим, что можно с ними сделать.

– Да я уже сейчас вижу, что ничего… – прокомментировал старшина. – Детишки какие-то, честное слово.

– И тем не менее.

– Прошу за мной, – пригласил всех полковник Сталлер и повел прибывших за собой.

– Скажите, полковник, а чем вы вообще занимаетесь?

– В каком смысле?

– В прямом. Войны, за исключением той, которая идет сейчас, не было очень давно, а между тем армия существует. Какие задачи она выполняет? Не существует же она как реликт прошлого, как аппендикс у человека.

– Я понимаю, что вы имеете в виду, – кивнул полковник. – Но наша армия – это армия не в привычном для вас понимании этого слова.

– То есть?

– Армия спасения… пожалуй, это наиболее точное определение.

– И кого же вы спасаете при нынешнем благополучии?

– Многие проблемы, конечно же, исчезли, но природных, да и техногенных катастроф никто не отменял. Случаются сильнейшие землетрясения с многочисленными разрушениями, гигантские наводнения и так далее.

– Ну, а почему тогда армия, а не министерство по ЧС, как в свое время было у нас?

– Так повелось. С тех пор многое изменилось.

– Понятно, традиция. Что ж, полковник, давайте посмотрим на ваших ребят.

– Так сразу?

– А чего тянуть? На нас тут постоянно давят, дескать, времени нет.

– Понимаю.

Полковник подозвал своего помощника и приказал тому дать сигнал сбора. После чего резко изменил направление движения, и через пару минут все вновь оказались на плацу, где уже достраивались последние шеренги сбегавшихся отовсюду солдат. Вскоре прибыли все солдаты, кому положено было здесь находиться, образовав каре, отчего на плацу стало тесно.

Камышов сразу заметил, что различия здесь между мужчинами и женщинами не делались, по крайней мере, они все стояли вперемешку.

– Сколько здесь? – спросил Камышов, с удовлетворением отметив, что его люди построились сами и стояли по стойке «смирно».

– Пятьсот человек.

– Ладно, посмотрим, что можно сделать.

Лейтенант прошелся вдоль одной из шеренг. Лица солдат ему не понравились. Такие лица были у «ботаников», только что попавших в часть и думающих, будто все это с ними невсерьез, что это просто кошмарный сон и стоит только проснуться, как все исчезнет само собой.

Как правило, таких научить чему-нибудь дельному очень сложно. Многие из «ботаников» не выдерживали и сбегали или, еще хуже того, вешались или стрелялись, предварительно расстреляв своих обидчиков.

– Хреново…

Наконец Роман отыскал в строю более или менее нормальное мужественное лицо. Показав на парня, он спросил:

– Как тебя зовут, солдат?

– Оуэн Уилсон, сэр… – смущаясь, ответил тот. Он не знал, как себя вести с варваром из темных веков.

– Выйти из строя, рядовой Уилсон.

Передняя шеренга расступилась, и солдат несмело, помявшись с ноги на ногу, вышел вперед.

– Ударь меня, рядовой, – приказал лейтенант.

– Зачем, сэр? – непонимающе спросил солдат, оглянувшись на своих товарищей, оставшихся в шеренге, ища у них поддержки.

– Ударь меня, это же так просто, взял, сжал кулак и двинул в морду.

– Но зачем?! Это же нецивилизованно! Зачем мне вас бить? Вы мне ничего не сделали, сэр. И даже если бы и сделали…

Договорить солдат не успел, просто подавившись словами, когда Роман легонько ткнул его кулаком в плечо, повторив требование:

– Ударь. Ну же, ударь, – повторял Камышов, ударяя солдата в плечо все сильнее и сильнее. – Ударь, кому говорю!

В строю начались волнения, по рядам покатился ропот, и, не выдержав, подбежал даже полковник.