Наконец, они как две выжатых до конца тряпки, лежали рядышком, любуясь друг другом.

– Как вы тут без меня справлялись? – спросил он, проводя пальцем по тонкой шерстке Лэиных век – это было, чуть ли не самым любимым его занятием в такие минуты, и принцесса смирилась, позволяя супругу лезть ей в глаза.

– Да ничего особенного. Две недели – небольшой срок, - Элия, конечно, тоже успела соскучиться, но ничего – вы с ней все еще наверстаете.

– С тобой мы уже наверстали, – довольно заметил Женя и задумался. – Так, значит, я всего две недели здесь отсутствовал?

– Да, я вчера получила весточку от Лена, и сегодня мы все приготовили к твоему приходу. Зар с вечера прямо отсюда и сбежал в астрал, чтобы тебе в своей кровати оказаться.

– Уж не с ним ли ты прямо и легла? – почувствовал укол ревности Женя.

– Ага…- тянула, наслаждаясь моментом, супруга, но потом, скуксившись, добавила. – Правда, только после того, как его, то есть твое тело заснуло мертвым сном.

– Ах ты, плутовка! Решила меня разыграть? – Женька облегченно рассмеялся. – Нет, меня на этом не поймаешь!

Пока они, таким образом, выясняли отношения, солнце окончательно выбралось из-за гор и весело подсматривало за ними между штор. Вскоре из коридора послышался тоненький веселый голосок:

– Мамочка! – по полу простучали босые пяточки, и к ним в кровать запрыгнул маленький вихрь, сразу оказавшись верхом на Жене. Он пожалел, что не успел, как обычно, полюбоваться на их маленькое чудо, спящее в своей кроватке. Но малышка, уже весело подпрыгивая на нем, весело хихикала. – Папка, ты чего все у дедуски Илаила плопадал?

– Ага! Устами младенца... – Женька хитро посмотрел на Лэю, намекая, что теперь он знает, что тут делал Зар в его теле.

– Я не младенец! – заявила Элия. – Ты лучше скази, что мы будем делать с тобой сегодня?

– О-о! – воодушевленно воскликнул папаша. – Сегодня у нас будет самый чудесный день, какой только можно представить.

И действительно, это был восхитительный день. Женя, чувствуя, как неимоверно устала его душа, не заботился ни о чем и посвятил все это время целеустремленному бездельничанью. Он не мог даже подумать больше об астрале. Впрочем, и насущные дела на Сэйларе могли подождать. Он просто отдыхал вместе со своей семьей.

Лэя заботливо ухаживала за ним, с утра убежав вниз, приготовить завтрак и сделать все по дому. Взамен ее, к ним наверх протопали мохнатые ноги, и вскоре хозяину пришлось обниматься не только с Элией, но и с Хлюпом.

– А где Шастик? – требовательно вцепилась в мохнатую шкуру лонка Элия. Тот, после традиционного обнимания с Женей, деловито уселся на край кровати, хотя было видно, как он еле сдерживается, чтобы не последовать примеру Элии, которая скакала по кровати.

– Шастик же еще маленький, - вздохнув, сказал Хлюп. – Он еще спит.

– Не-а! Я зе не маленькая, а Шастик дазе сталсе меня! – заявила говорливая малышка и, за неимением маленького плющевого медвежонка, продолжила теребить Хлюповы уши.

– Элия, не оторви! – притворно взмолился, довольный лонк. – Они у меня одни!

– Не бойся! У тебя уши клепкие, – возразила Элия.

Женя только хихикал, наслаждаясь этой домашней идиллией. Потом они всем гуртом скатились по лестнице вниз и побежали на улицу приводить себя в порядок. Женька, по привычке схватив зубную щетку, мыло и полотенце, пошел на мостки. Хлюп сразу притормозил, сославшись на неотложные дела по дому – на мостках он бывал только в силу крайней необходимости. Зато Элия ни на шаг не отставала, с полдороги забравшись к папочке на руки. Да и он сам вряд ли бы устоял от соблазна покатать на руках свою маленькую любимицу.

Женя, не спеша, шел по скошенной лужайке к мосткам и впитывал всеми своими фибрами это непередаваемое ощущение утренней природы. Его босые ноги сбивали прохладные остатки росы с мягкого ковра травы. Нос жадно вбирал чуть теплый, наполненный ароматом трав и свежестью озерной воды, утренний воздух. Его щека ощущала притихшую Элию, видимо, тоже попавшую под очарование момента. Солнышко уже вовсю играло бисером росы на растениях и бликами на чуть волнующейся глади озера. Женя ступил на теплые доски мостков, и, опустив на них Элию, сам бессовестно развалился посреди настила, будто пытаясь подзарядиться от живого тепла древесины.

Девочка, как мышка, сидела рядом и что-то чертила по воде найденной соломинкой. Потом ей все же надоело выдерживать паузу и она, толкнув папочку в плечо, спросила:

– А лыбу мы будем ловить?

– Конечно! Только сейчас помоемся и позавтракаем, а потом я возьму удочки в сарайке.

– А мы с Шастиком челвей накопаем!

Женя, почувствовав прилив сил, поднялся и приступил к омовению. Он склонился с мостков и смотрел, как стайки маленьких рыбок пробегают над камнями в чистейшей озерной воде. Вдруг сбоку ему в лицо прилетела пригоршня влаги, и раздался заливистый смех маленькой проказницы. Он не стал отвечать тем же – его пригоршня сделала бы из Элии мокрого цыпленка. К тому же, его хищноватую рожу все равно надо было мыть. Так что он только улыбнулся доченьке своей тигриной улыбочкой и приступил к мытью. Купаться пока не хотелось – для этого нужно подождать до полудня, когда озеро станет чуть ли не единственным спасением от жаркого солнца.