Точно, никого нет – отлично, отвечать на очередные вопросы: «А как же ты докатилась до жизни такой?» – не придется.

Скромно позавтракав, Полина вернулась в кровать и провалялась еще полчаса, потом пощелкала пультом телевизора, заглянула в Интернет и только тогда занялась сборами.

По сути, что это за мероприятие: знакомство с родителями будущего мужа (пусть и фиктивного)? Обаять, расположить к себе, убедить в искренности, правильности и так далее… Другими словами, нужно быть самой обыкновенной доброй и пушистой душкой. Может ли Полина сыграть эту роль? Может! Но не будет. С какой стати?

Не нравится невестка? Идите к психоаналитику и расскажите ему об этом.

Полина надела черные блестящие брюки в обтяжку и бордовую вязаную кофту с глубоким вырезом. Привела в порядок волосы, накрасилась, из многообразия верхней одежды выбрала черную укороченную куртку с мехом на капюшоне, сунула ноги в высокие сапоги и торжественно произнесла:

– Любимый, я готова сказать спасибо тем людям, которые произвели тебя на свет.

И тут же загудел мобильник. О, а вот и суженый приехал!

У подъезда Полина увидела роскошный «Ягуар». Белый с перламутром, он походил на вытянутую жемчужину и магнетически приковывал взгляд. Выразительность, спортивная грация, сила… Ух ты! От таких роскошных машин у нее всегда захватывало дух.

Тогда, после ресторана, они разошлись в разные стороны, и она не видела машины Андрея и сейчас оказалась приятно удивлена – а жених-то у нее вполне! Надо будет провести вечер в его клубе «Гангстер», а то она же совершенно ничего не знает о его жизни. Какой интерьер, какие развлечения, какой контингент?..

Салон «Ягуара» тоже не разочаровал. Приятная комбинированная отделка (цвет слоновой кости и цвет грецкого ореха) порадовала глаз и расслабила.

– Трогаем? – улыбнулся Андрей.

– Поехали, – равнодушно дернула плечом Полина.

По дороге она все же пыталась представить его родителей. Воображение рисовало то точно таких же красавцев, как и он, – высоких, голубоглазых, блондинистых, то, наоборот, сморщенную сухонькую пару, которая обожает собственное чадо и не терпит остальных, а уж невесток вообще ловко отстреливает, стоит только бедняжкам появиться на горизонте. Пиф-паф, ой-ёй-ёй!

Андрея они, конечно, любят – единственный наследник и… обаятельный гад. Полина скосила глаза в его сторону. Сидит рядом с неизменной ухмылкой на лице и предвкушает встречу на ринге. Безусловно, «он бросит ее на съедение волкам», а сам будет смотреть шоу, заедая впечатления попкорном. И не боится, что она передумает, потому что после вчерашнего «знакомства» с ее отцом обратной дороги нет. Гордость не позволит передумать. А, кстати, пока и не хочется…

Дверь долго не открывали – сначала до них донесся взволнованный женский голос: «Георгий!» – а затем мужской: «Амалия!»

– Волнуются, – объяснил Андрей и переложил в другую руку плоскую коробку с тортом «Птичье молоко».

Замок крякнул один раз, другой, дверь распахнулась, и Полина увидела… родителей жениха. Она – плотная блондинка с круглыми серыми глазами и острым подбородком, а он – коренастый брюнет с кустистыми бровями, сединой на висках и выпирающим вперед животиком. И у обоих на лицах сплошное радушие, которое постепенно трансформируется в шок.

«Интересно, а Андрей предупредил их, что я… та самая? Похоже, нет».

– Здравствуйте, – звонко выдала Полина, чем вернула «Георгию» и «Амалии» возможность дышать и двигаться.

– Добрый день, – выдохнул отец Андрея и остановил красноречивый взгляд на сыне. Взгляд расшифровывался следующим образом: «Ты что, обалдел?!! Отведи ее туда, откуда привел!»

Вот и познакомились…

Петр Петрович нарочно уехал из дома рано, чтобы хорошенько обдумать дальнейшие действия по отношению к Полине и Стрельцову. Вчера у него был очень боевой настрой (чего он только не напланировал, как далеко не зашел в своих мстительных стремлениях), а сегодня… сегодня все иначе…

Первую половину дня он усиленно работал (отвлекался), а после обеда отправился в книжный магазин. И вот теперь, неторопливо прохаживаясь мимо стеллажей, бесконечно думал о любви и ненависти, о прошлом и будущем, о жизни вообще.

Мысли в голове Петра Петровича жужжали, точно разозленные пчелы. Он прикидывал и так, и эдак, но легче не становилось. Ох, Полина… Ох, Стрельцов… Вселенская усталость обрушилась на плечи, и захотелось хотя бы полчаса покоя, чтобы не сходить с ума ежеминутно, не придумывать выходы из комично-трагичных положений и не переживать то за каждую дочь в отдельности, то за троих вместе.