– Она, кажется, заснула!

Ну-ка. Если заснула, это хорошо. А вот если помирает, это хуже. Такой удар по организму тем и плох, что начинает рваться там, где тонко. Черт ее знает, что у нее не в порядке.

Но вроде бы она действительно уснула, да еще во сне теснее прижалась всем телом к тому парню, которого зовут Леней. И не только прижалась, а закинула на него согнутую в колене ногу и обняла рукой. Почему-то многие женщины любят так спать…

– Ленька, после того что у вас с нею было, ты, как будущий офицер, просто обязан на ней жениться.

– Это ты от зависти! Сам-то на себя посмотри.

Проверяю пульс – уже близко к норме. Мальчонка опять присосался к чайнику и явно оживает. Спрашиваю у Надежды:

– Как у него?

Подтверждает, что и у мальца показатели пульс – дыхание нормализуются.

Раз так, то пока мне тут делать нечего. Прошу лопоухого провести меня к заграждению.

Не успеваем выйти из ворот, как навстречу идут Николаич со Званцевым, оба местных майора и те двое, с Дворцового моста. Замыкает шествие седой сапер. Лицо у него странное: вроде бы и удовлетворен делом, а вроде что-то и ест его в душе.

– Ну как?

– Забор поставлен, сейчас уже утихомирились.

– Не нравится мне этот забор. Ненадежен и нефункционален. Эрзац!

Теперь понятно, чем сапер недоволен.

– Пару дней постоит.

– Почистим набережную, растащим машины – усилим. Стройматериалы разгрузили. Так что справимся.

– Если не потеплеет. Покойники на солнышке пошустрее будут. Как змеи.

– Мы поторопимся.

Лопоухий делает странное порывистое движение к Званцеву. Тот протягивает ему руку, словно останавливая:

– Здравствуй, сын!

– Здравия желаю!

– Ну как?

– Нормально.

– Отведи доктора на «галошу», комендант просил его прибыть побыстрее.

– Доктор, тут у вас дела еще есть?

– Срочных нет.

– Тогда стоит уважить коменданта, – говорит Николаич. – И возьмите пару сигар из запаса. Пригодятся.

Явно знает что-то, чего не говорит.

Лопоухий сопит обиженно. Похоже, что сухая встреча с отцом его огорчила. Парень явно ожидал совершенно другого. Ну понятно, суровые морские волки, никаких сюси-пуси…

Залезаю на «хивус». Водила незнакомый, но белая кобура с наганом очень знакома. Кивает мне водила и отваливает от пристани, на лестнице остается обиженная фигурка лопоухого Званцева-младшего, маленького на фоне сваленных кучей строительных конструкций. Хороший парень. Зря отец с ним так сухо…

– Как прошло?

– Вроде без потерь. Осталось еще зачистить жилые дома да в Адмиралтействе тоже в некоторых помещениях мертвяки.

– Спасенных много?

– Не меньше двух сотен.

– Курсанты?

– И преподаватели, и штатские тоже есть.

– Теперь, наверное, то же с училищем имени Фрунзе делать будут. Там тоже курсанты заперты. Но на Васькином острове упырей много больше.

– Наверное.

– А мы сегодня видели три бронетранспортера – шли по Литейному мосту от Большого дома.

– Ну так не мы одни живы…

– Похоже на то…

«Галоша» сквозит почти до самых ворот. Как только схожу на пристань, она разворачивается и уходит обратно к Адмиралтейству.

Непонятно, брать сигары и идти к Овчинникову? Или, наоборот, сначала комендант. А потом сигары. И почему две? Я со времен армии не курю. Ладно, пойду к коменданту без сигар.

– Хорошо, что вы пришли… – Меня встречает старый знакомый – Павел Александрович. Тот, что предупредил об опасности поедания медвежьей печени. – Я вас уже давно жду, а времени мало.

– Меня попросили зайти к коменданту.

– Так я вас и ждал поэтому. Идемте, не хотелось бы опоздать.

– А комендант где?

– В Артиллерийском…

– Да в чем дело-то?

– Вы слыхали, что во время зачистки зоопарка пострадали два человека?

– Да. Слыхал.

– Один из них наш коллега. Он не просто пострадал, он спас другого человека – молодого парня из гарнизона. Тот растерялся, а наш сотрудник его успел отпихнуть, спас таким образом. А сам не успел. Он просил, чтоб вы к нему зашли. Ему уже совсем плохо, но до конца десанта к Адмиралтейству не хотел вас отвлекать. Теперь там все успокоилось.

– Но я же ничем помочь не могу. Вы же знаете, Павел Александрович.

– Значит, можете. В конце концов, попа тут нет, да и неверующие мы большей частью… А врачебная тайна не хуже тайны исповеди.

– Я его знаю?

– Вы его наверняка видели. Он предложил кандидатуру Овчинникова на пост коменданта.

Ага, тот сухонький старик с планками… Две Красной Звезды, одна «За отвагу»… Жаль, похоже, хороший был человек, а я даже и познакомиться с ним не успел.

– Ну что ж, пошли… Только я на секунду заскочу к нам в «Салон».