Время оседлать дорожки. Доктор Умник устраивает целый спектакль, разводя нас по тренажерам, как будто не все равно, кому на каком бежать. Девчонку ставит на дорожку слева от меня, Дуга — справа, Фила — рядом с ним.

Хватаюсь за железный поручень передо мной. Доктор Умник убеждается, что все компы фурычат, и запускает беговые дорожки. Гладкая резиновая полоса под ногами катится медленно, меньше фута за несколько секунд. Моя бабушка ковыляет быстрее.

Оглядываюсь на девицу. Смотрит, как Виллард Скотт [133] болтает с каким-то уродом в одежде турка. Просит доктора Умника сделать погромче. Нет, отвечает, это лишь отвлечет команду. Думаю, он еще злится из-за Фила, вырубившего фиолетового динозавра.

Ну и ладно. Есть шанс познакомиться.

Она начинает первой. Спрашивает, как меня зовут. Представляюсь. Кивает, называет свое имя. Сильвия Симмз. Привет, Сильвия, рад встрече.

Ученые бормочут что-то друг другу за нашими спинами. Сильвия спрашивает, откуда я. Сама, говорит, из Коламбуса, штат Огайо.

Давай, парень, просит Фил, прибавь звук. Не слышно, что он врет о погоде.

Доктор Умник и не чешется.

Смотрю на Дуга. У него на поясе CD-плеер. Глаза закрыты, голова качается туда-сюда. Кайфует на ходу от того, что играет у него в наушниках.

Коламбус — как же, знаю, говорю. Милый городишко. Там готовят отменное барбекю в центре, как раз напротив здания администрации.

Смеется. Славный смех. Спрашивает: это в таком ресторанчике с ирландским названием? Ага, говорю, в нем самом. Ребрышки под сладким соусом. Ей это место знакомо, бывала там много раз.

На этом мы пока закругляемся и бежим. Или идем. Без разницы.

Дуг слушает рок, то и дело просит очкариков менять ему диски. Фил пялится в телевизор, ничего не слышит, скулит, чтобы переключили канал. Между дорожками шныряет пацан с бутылкой воды, сует под нос пластиковую соломинку — хлебайте, но побыстрее.

Мы с Сильвией продолжаем болтать.

В ожидании мозолей многое узнаю о Сильвии. Не замужем. Двадцать семь. Степень бакалавра гуманитарных наук, из того же университета, в котором начиналась моя карьера крысы. Работы приличной нет. Государственные школы не нанимают никого, у кого в деле нет записи о прохождении воинской службы, частные берут только людей с магистерской степенью. Вот уже два года как крыса. Все еще хочет учительствовать, но так ей но крайней мере есть чем платить за жилье.

Рассказываю о себе. Родился тут. Живу там. Молчу, что не умею читать, но в остальном не вру. Четыре года крысой после службы в армии. Говорю об испытаниях первой фазы, через которые прошел, потом — о своих походах.

Последнее ее заинтересовывает. Спрашивает, где я побывал. Рассказываю о Непале, о пляже на Кох Самуи, где плаваешь, не натыкаясь на дрейфующее дерьмо. О глетчерах Новой Зеландии, о торфяниках Шотландии, о дождевых лесах Бразилии.

Тебе нравится путешествовать, спрашивает.

Люблю путешествовать, отвечаю. Не первым классом, не как турист, а вот так, пешком, туда, где еще не бывал.

Интересуется, что я там делаю. Просто хожу, говорю. Хожу и фотографирую. Гляжу на птичек и зверей. Брожу, и все.

Любопытствует, на какие средства. Рассказываю, как закладываю банкам орган за органом.

Отводит взгляд. Ты продаешь свои органы?

Нет, не продаю. Закладываю. Печень — компании по клонированию в Теннесси, сердце — банку органов Орегона, оба легких — госпиталю в Техасе. Одну почку тоже Техасу, другую — Миннесоте…

Почти перестает болтать. Ты распродаешь по частям все свое тело?

Пожимаю плечами. Еще не все, говорю. Остались роговицы, кожа и сосуды. Приберег их напоследок, на черный день, когда состарюсь и не смогу больше быть крысой или продавать плазму, костный мозг и сперму.

При упоминании спермы она вспыхивает как маков цвет. Делаю вид, что ничего не замечаю. Спрашивает, знаю ли я, что станется с моими органами, когда я умру.

Конечно, отвечаю. Я окочуриваюсь, кто-нибудь в морге проводит сканером по вытатуированному на моей левой руке штрих-коду, сует мое тело в холодильник и связывается с ближайшим донорским центром. Всех владельцев моих органов оповещают, и они слетаются, чтобы забрать то, что им всучивает мой агент. Что осталось, отправляется в кремационную печь. Прах к праху и прочая чушь.

Сильвия вздыхает. И тебя это не тревожит?

Пожимаю плечами. Не-а. Чем требухе гнить в гробу в земле, пусть лучше кому-то достается второй шанс пожить с моими органами. А пока потроха еще мои, я пользуюсь денежками, чтобы ездить туда, где еще не бывал.

Дорожка движется немного быстрее. Мы уже не тащимся старушечьим шагом. Видать, терпения у доктора Умника не навалом. Хочет заполучить побольше качественных мозолей на наших ногах к концу дня.

Фил истекает потом. Объясняет это тем, что вынужден смотреть Салли Джесси вместо Опры [134] . Не желаю больше видеть эту белую шлюху, говорит. Дайте сюда ту черную сучку! Дуг тоже потеет, но продолжает топать. Просит диск «Smash Pumpkins» [135] . Один из мальчишек в халатах меняет ему диск, но телевизор не переключает.